Технологии «Пятой Империи»

Первый напрашивающийся ответ – это тип государства, могучая, оказывающая влияние на судьбы мира держава, охватывающая огромные территории и играющая уравновешивающую роль в мировой политике. Однако в реальности все гораздо сложнее. Недаром один из самых глубоких знатоков истории империй, выдающийся современный культуролог Владимир Махнач следующим образом определил империю: «Империя есть нечто с царем царей во главе, объединяющее государства, разумеется, потерявшие часть своей независимости – в основном внешней».

На первый взгляд все понятно – речь идет именно о государстве, некоем политическом образовании, объединяющем господствующий этнос и охватывающем многие народы, развивающиеся в рамках империи в спокойствии и благоденствии. Однако смущение вызывает термин «нечто». Столь тонкий и проникновенный знаток бытия империй, как Махнач, использовал его в тексте не случайно вместо привычного термина «государство». Он, как и любой, кто непредвзято окунется в имперский мир, прекрасно понимает, что империя государством не исчерпывается и к державе не сводится, представляя собой многомерный, разноцветный пластический организм, охватывающий все стороны человеческого жизнеустройства – от политики до культуры, от обыденной жизни до воинской организации, от прозрачной юриспруденции до сумрачного мира спецслужб. Именно поэтому империя универсальна, о чем писали все их исследователи.

Предчувствие принципиально новых форм организации пространства социального и политического действия, следующих за государством, охватывает не только нас, но и других исследователей. Рассмотрим мировой бестселлер последних лет Майкла Хардта и Антонио Негри «Империя». И речь в нем идет отнюдь не о государстве. А об ином сложном явлении.

Скажем определеннее: если бы под Пятой Империей мы понимали только или прежде всего государство, то надежды бы у нас не было никакой. И автор отнюдь не считает корпорацию по утилизации советского наследия и путинский симулякр позднего СССР в сложном симбиозе с «мегахолдингом Россия» пусть робким, начальным ростком Империи – Наследницы Великих Империй Прошлого. Он не полагает Россиянию «удерживающим» стражем у врат хаоса, деструкции и зла? Конечно же, нет. Но он уверен в другом. Уже начался сложный и динамичный процесс самоорганизации всех деятельных, созидательных и верующих сил нашего расколотого на мелкие мозаичные куски социума. Он уверен, что в наши дни образуется сложная и плотная ткань взаимодействий деятельностно ориентированных людей, групп, сообществ, корпораций, которая, будучи объединенной с иерархией оборонных и силовых структур, собственно, и станет началом Пятой Империи.

Между рождением и основанием Пятой Империи – дистанция огромного размера и, дай Бог, короткий промежуток времени. Основание Пятой Империи – это, во-первых, осуществление масштабных и действенных проектов по сбережению народов России и прежде всего русского; во-вторых, решительное в массовом порядке перевооружение самой современной техникой армий и флота, единственных, по выражению Александра III, друзей Российской Империи; в-третьих, лавинообразное применение в экономике и в социальной сфере революционных, поистине сказочных технологий, полностью готовых в настоящее время к своему массовому использованию. Но главное состоит в восстановлении в повседневной жизни народа таких традиционных принципов, как справедливость, взаимопомощь и доброта. И когда критическая масса сообществ, живущих и действующих по законам Русской Правды, будет достигнута, когда они станут доминирующей силой в иерархии силовых структур, когда их усилий окажется достаточно, чтобы воплотить в жизнь проект Преображения России, тогда Пятая Империя будет основана и появится «царь царей».

Пятая Империя как универсум социально-политической жизнедеятельности по длительности снимает, преодолевает и одновременно включает в себя государство прежде всего в части мегахолдинга и силовых структур.

Иные всемирно известные политологи говорят, что государству приходит конец. На их смену идут ТНК, более похожие на Ост-Индскую компанию, нежели на своих предшественниц конца ХХ века; компактные государственные образования – штандарты – типа Сингапура, Гонконга или офшорных островов; интернет-структуры, успешно живущие и действующие поверх любых границ и юрисдикции; преступные сообщества, осуществляющие суверенитет на территориях в Азии и Латинской Америке, превышающих площадь многих европейских государств; религиозные корпорации, ставящие под свой тотальный контроль не только многомиллионную паству, но и миллиардные финансовые потоки; ведущих политических деятелей, фигур общественного мнения и т. п.