Технология власти

"Мы имеем теперь, — говорил в этой речи Сталин, — по крайней мере, три категории колониальных и зависимых стран. Во-первых, страны, вроде Марокко, не имеющие или почти не имеющие своего пролетариата… Во-вторых, страны, вроде Китая или Египта, в промышленном отношении мало развитые и имеющие сравнительно малочисленный пролетариат. В-третьих, страны, вроде Индии, капиталистически более или менее развитые и имеющие более или менее многочисленный национальный пролетариат…

Для стран, вроде Марокко… задача коммунистических элементов состоит в том, чтобы принять все меры к созданию единого национального фронта против империализма… В странах, вроде Египта или Китая… от политики единого национального фронта коммунисты должны перейти к политике революционного блока рабочих и мелкой буржуазии. Блок этот может принять в таких странах форму единой партии, партии рабоче-крестьянской (как, например, тогдашний Гоминдан, куда входили и коммунисты. — А. А.)… Такая двухсоставная партия нужна и целесообразна, если она не связывает компартию по рукам и ногам… если она облегчает дело фактического (курсив мой. — А. А.) руководства революционным движением со стороны компартии…

Несколько иначе обстоит дело в странах, вроде Индии. Основное и новое в условиях существования таких колоний, как Индия, состоит не только в том, что национальная буржуазия раскололась на революционную и соглашательскую партии, но прежде всего в том, что соглашательская часть этой буржуазии (речь, конечно, идет о Конгрессной партии Ганди и Неру, а также о мусульманской Лиге теперешнего Пакистана. — А. А.) успела уже сговориться в основном с империализмом. Боясь революции больше, чем империализма, заботясь об интересах своего кошелька больше, чем об интересах своей собственной родины, эта часть буржуазии, наиболее богатая и влиятельная, обеими ногами становится в лагерь непримиримых врагов революции… Нельзя добиться победы революции, не разбив этого блока… Самостоятельность компартии в таких странах должна быть основным лозунгом передовых элементов коммунизма…" После изложения этих принципов Сталин, обращаясь к студентам, так определил основную задачу университета: "В университете народов Востока имеется около 10 различных групп слушателей, пришедших к нам из колониальных и зависимых стран… Задача Университета народов Востока состоит в том, чтобы выковать из них настоящих революционеров, вооруженных теорией ленинизма… и способных выполнить очередные задачи освободительного движения колоний и зависимых стран не за страх, а за совесть".

В выполнении этой задачи Сталин требовал тактической эластичности. Он предупреждал против того уклона в азиатском коммунизме, который состоял[97] "…в переоценке революционных возможностей освободительного движения и в недооценке дела союза рабочего класса с революционной буржуазией против империализма. Этим уклоном страдают, кажется, коммунисты на Яве, ошибочно выставившие недавно лозунг Советской власти для своей страны".

Особняком в зарубежной пропаганде ЦК стояла Япония. Тут проповедь чистого коммунизма считалась само собой разумеющейся задачей. Правда, в ряде вопросов государственные интересы СССР и Японии на колониальном Востоке были идентичны (изгнать западные державы с Востока и Тихого океана), но социальные интересы были прямо противоположны. Когда хорошо осведомленный японский корреспондент газеты "Ници-Ници" однажды задал Сталину вопрос, как найти выход из такого противоречивого положения, Сталин ответил без соблюдения какого-либо дипломатического этикета: "Изменить государственный и социальный строй Японии"[98]…

В соответствии с этими установками Сталина и строилась печатная пропаганда для Востока. В самой Москве для азиатских стран переводились и издавались только официальные документы Коминтерна и произведения "классиков марксизма". Не думаю, чтобы в Москве печатались и экспортировались документы и произведения зарубежных восточных компартий. Тут начеку был. Литвинов. Народный комиссариат по иностранным делам всегда поднимал скандал в ЦК, если кто-либо из представителей заграничных компартий старался завести свою типографскую базу в Москве, хотя бы даже под фальшивой маркой: "напечатано в Берлине" или "в Калькутте". Столь же категорически Наркоминдел возражал против снабжения заграничных агентов ЦК и Коминтерна подложными документами экспортно-импортных предприятий Комиссариата внешней торговли. Так как на практике к снабжению этих агентов фальшивыми документами советских хозяйственных органов прибегали постоянно, то Коминтерн и Наркоминдел находились в ведомственной непрерывной "холодной войне" между собой. Позднее этот вопрос стал (после ряда разоблачений за границей), по настойчивому представлению Литвинова, предметом специального рассмотрения ЦК.