Технология зла

– Тогда по коням! Далеко им не уйти. Выходы перекрыты. Охрана проинструктирована. Будут стрелять без предупреждения!

– Они не побегут к выходу, – подумав с минуту (мысли ворочались тяжело и неохотно), заявил я.

– Почему?

– Вы помните историю с отрубленными руками?!

– О-о-о, елки-моталки!!!

Переменившись в лице, Рябов вынул из кармана рацию и, превозмогая боль в вывихнутой челюсти, отдал несколько распоряжений. Спустя секунд тридцать комната переполнилась дюжими, молодыми оперативниками.

– К здешнему крематорию! – морщась, приказал полковник. Парни дружно ломанулись в указанном направлении. Мы с шефом двинулись следом. По дороге я попытался открыть заплывший глаз, но ничего не получилось.

Железная дверь мини-крематория оказалась запертой изнутри. Под потолком горела неоновая надпись: «Не мешать! Идет процесс кремации».

– Кувалды! – коротко бросил Рябов.

Оперативники мигом обернулись туда-обратно, и узкий коридор наполнился невероятным грохотом, от которого у меня мучительно запульсировал поврежденный глаз и полголовы в придачу. Трудиться ребятам пришлось долго, не менее сорока минут. Дверь, как и все в этом заведении, делали на совесть. Когда же она наконец поддалась и штурмовая группа ворвалась внутрь… в помещении никого не было. Мощная электропечь плотоядно гудела. Равнодушно светили лампы дневного света. На плиточном полу валялся чей-то кожаный бумажник. В воздухе пахло горелым мясом.

– Они… они… самостоятельно залезли в печь! По при… приказу Управляющего компьютера, – дрожа губами, пролепетал начальник отдела. – Господи Боже Милостивый!!!

– И даже заслонку задвинуть ухитрились, – добавил я.

Позади послышался вязкий удар об пол. Я медленно обернулся. Самый здоровый из оперов валялся в глубоком обмороке. Прочие цветом лица напоминали привидения из детских мультиков…

* * *

Щупленького пожилого врача, который перевязывал Коврова, увезла «Скорая» с диагнозом «инфаркт миокарда». Виденное им в комнате патологоанатомов, а также известие об ужасном происшествии в крематории сразили беднягу наповал. Правда, он успел оказать необходимую помощь Максиму Казанцеву. Лейтенант, по счастью, остался жив[4], хотя и выбыл на время из строя благодаря тяжелейшему сотрясению мозга. Нашими же травмами (моими и полковника) занялся Кирилл Альбертович. Рябову он ловко вправил вывихнутую челюсть, а с моим глазом произвел ряд каких-то манипуляций (порой весьма болезненных), и тот все же открылся. Синяк, конечно, остался огромадный, белок сделался ярко-красным, зрение заметно ухудшилось, но… и на том спасибо! После этого Ильин пошел вскрывать труп капитана Озерова, а мы с шефом поднялись на первый этаж и устроились в кабинете начальника морга подполковника Сиволапова, спешно вызванного «на ковер» к руководству. Перед уходом растерянный и чуть не плачущий подполковник предоставил в наше распоряжение личные дела трех самосожженцев, собственную секретаршу Нюру (больше напоминающую борца-тяжеловеса), жалким голосом предложил «чувствовать себя, как дома» и, скорбно вздыхая, удалился.

Попросив плечистую Нюру приготовить чай покрепче, Рябов отхлебнул маленький глоток, закурил сигарету и вперился в меня мрачным взором.

– Почему чертовы зомби так трясутся над своими чипами?! – прорычал он. – Чего в них может быть суперсекретным?! Схема-то проста до безобразия!!! И, главное, кто вживляет людям эту мерзость?!!

– Не зомби трясутся, а компьютер, – поправил я.

– Кто-о-о?!!

– Компьютер-кукловод. Управляющий, в смысле…

– Ну да, он самый. Но по-че-му?!

В ответ я лишь вяло пожал плечами. Раскалывающаяся голова упрямо не желала работать.

Начальник отдела между тем продолжал смотреть с таким свирепым видом, будто именно во мне угадывал виновника всего случившегося.

– Итак, по-че-му?! – напористо повторил он.

– Понятия не имею! Я ж не Коновалов, – устало пробормотал я.

– Точно! Он-то нам и нужен! – внезапно оживился полковник. – Молодец, майор! Не даром зарплату получаешь!!! В общем, так – немедленно свяжись с ним, договорись о скорейшей встрече и тщательно проконсультируйся. А я постараюсь отыскать хоть какую-нибудь зацепку в личных делах чипированных уродов!

– Посмотрите заодно это, – вдруг вспомнил я, вынимая из кармана подобранный в крематории бумажник. – Он принадлежал прапорщику Коврову. Авось пригодится?!

Поблагодарив меня кивком головы, Рябов недвусмысленно указал пальцем на дверь. Проводив печальным взглядом так и не выпитую чашку чая, я неохотно поднялся на ноги…

4