Техподдержка. Мертвая зона.

— Ясно. В общем, прикажите своим людям резать кабель, — произнес Смит устало. И вдруг пошатнулся. — Нет-нет, я в порядке. Устал просто. Вам надо замаскировать башню. Режьте кабель на куски, чтобы почти до земли, и крепите по кругу. Можно на клей, но я бы приварил наверху рейлинги и вязал узлы, так надежнее и быстрее. Сделайте из Izbushka африканского колдуна —поняли, да? И спокойно идите в зону искать Морган. Я не могу дать гарантии, конечно, что вас там не убьют. Но...

— Никто не может дать гарантии на войне, — сказал Ломакин. — Так! Василий, распорядись насчет маскировки. Алексей, за мной.

— А меня кто-нибудь спросит? — изумился Вася. — Или я уже не в счет? Мало того, что Лузер прикарманил моего заклятого врага, так еще и вы совсем от рук отбились!

— Когда все сделаешь, очаруй подполковника, он нам пригодится, —бросил Ломакин через плечо.

Они с Лехой прошли сквозь толпу, очень ненавязчиво, почти незаметно раздвинутую гвардейцами по ходу их следования, и остановились у ног «Избушки». Народ заволновался, точнее, воодушевился, подозревая, что сйечас чего-то будет. Кругом затопали и захлопали еще громче.

— Единственное, к чему нельзя привыкнуть в Африке — они так могут весь день, лоботрясы, — сказал Ломакин. — Суперпозитивный этнос, если ему не мешать. А если разозлить — сразу кровавая баня, вообще без промежуточных стадий, будто перекинули тумблер.

— Не первый раз слышу.

— Значит, в этом есть смысл, и кто-то должен наконец придумать, как Африке дальше жить. Ладно, к делу, — Ломакин протянул ему ключ-«лючник». — Там все как прежде. И не трогай красную кнопку!

Машина стояла, выпрямившись в полный шестиметровый рост, Леха взмыл на нее и радостно крикнул сверху: — Руки-то помнят!

Открыл люк, заглянул внутрь...

— Это называется «все как прежде»?!

— Я про управление.

— Мать моя женщина...

— Залезай, не бойся.

— А я — боюсь!

Вместительная кабина «Избушки» претерпела, мягко говоря, афротюнинг. И афродетейлинг. Баснословно дорогое черное кожаное кресло стояло в интерьере, обтянутом красным бархатом. Леха опасливо сполз внутрь. Потолок оказался черного бархата со звездным небом и... Нет, совсем не стразики там вместо звезд. Окантовка мониторов золотом и джойстики слоновой кости уже не так впечатляли после этого.

На стене, где раньше был крепеж под личное оружие, висела та самая памятная Лехе цепная пила. Простая и даже слегка обшарпанная, только что у нее с зубьями?.. Блестят не хуже звезд на потолке. Ничего себе!

Чтобы хоть немного облагородить интерьер, Леха достал из-за пазухи и прислонил к монитору подарок Ури. Покаянный дар, принесенный нынче утром с извинениями за недоверие и недопонимание — первое издание дебютной книги Амоса Тутуолы про алкоголизм и идиотизм. Раритет вековой давности с автографом писателя. Книжка, понятно, краденая, университетская, но, принимая во внимание обстоятельства, скорее Ури спас ее от гибели в огне, нежели стащил.

Стемнело: в люк заглянул Ломакин.

— Культурный шок, а? Давай, заводи, вспоминай управление.

— Что с пилой? Или у меня в глазах рябит?

— Ребята из Намибии подарили Васе цепь. Если ты помнишь, чего в Намибии девать некуда... Я во время ритуалов поклонения Черному Джонни Уокеру пилю этой штукой автомобили. Конструкционную сталь берет на раз-два. Легкую броню еще не случалось пробовать, но если дури хватит, вскрыть пилой бэтээр получится. Не наш конечно. Что-нибудь местное.

— Как думаете?.. — спросил Леха и оборвал фразу. И так все ясно.

— Лишь бы девица была жива, а у нас должно... Тьфу-тьфу-тьфу! Если Смит говорит, что не может дать гарантии, значит, он уверен в успехе. Но на войне может случиться любая глупость, и надо ее учитывать. Для всех эта глупость есть по умолчанию, но Смит обязательно упомянет ее вслух: не могу гарантировать, что вас не убьют... Не знаю, что с ним — желание прикрыть задницу, шотландская упертость, какая-то старая травма, или Смит просто зануда по жизни... Зато пилот великий. Был. За каким чертом он поперся в Абуджу, в эту адскую топку...

— Он обмолвился, что у нас может быть последняя командировка в истории Института Шрёдингера. Наверное в этом дело.

— Тоже мне, историческая миссия! Глупо так рисковать. У Смита плохо с сердцем. Не удивляйся, наш мирок очень тесный. Мастера такого класса знакомы хотя бы заочно. А мы-то с подполковником слегка повоевали.

— За кого? — не удержался Леха.

— Я за наших, он за своих, — дипломатично ответил Ломакин.

***

Если у тебя в приятелях взводный «Черных Топоров», да еще и с кафедры английского языка и литературы, тогда на нигерийском рынке ты добудешь хоть черта лысого. Майк ограничился сварочным аппаратом, водопроводными трубами, несколькими длинными лестницами и сумкой с кучей пассатижей и ножей. С трейлера скатили катушки с кабелем, работа закипела. Это выглядело немного пугающе: черная толпа, не переставая распевать, нахлынула на «Избушку» и облепила ее, словно рой насекомых. Хорошо организованный рой.