Читаем Текст-1 полностью

Их враг – орёл, живущий в кроне Мирового Древа, типичный небесный противохтонический солярный персонаж, агент Олимпа. Как и любая другая арийская гностическая космология, варяжская космология полностью аморальна, однако учитывая, что боевые корабли викингов назывались "драккар" ("дракон") и "шнеккар" ("змея"), симпатии высших каст явно были на стороне тех, кто грызёт Мировое Древо.

Поднимаемся на второй, гиперкосмический уровень. Это зона Хаоса, поэтому она плохо поддаётся анализу. При этом Нижние Миры всё же обладают формой (пусть и изменчивой). Типичное порождение Нижних Миров – закованный в шипастую броню рогатый демон. С одной стороны, он в общем и целом напоминает то, что можно увидеть в Срединном Мире, но с другой стороны его спектр способностей куда выше, а уровень специализации – ниже.

Существуют также Нижние Миры, завязанные на иной Срединный Мир. Пришедшие оттуда адепты Внешних Богов отличаются совершенно чуждой формой, но, как правило, сопоставимыми возможностями.

Все Нижние Миры управляются трёхрогими богами (однорогие боги – это боги Древних Миров, двурогие боги – это боги Старых Миров, а трёхрогие боги – это боги Нижних Миров). Поскольку двурогие боги Старых Миров (вроде Цинча, Йог-Сотота или Велеса) ещё меньше специализированы, они, как правило, хранят ключи, при помощи которых можно путешествовать между различными Нижними Мирами.

Обычно считается, что Нижних Миров – девять, как и их иерархов (девять Адов, девять Врат, девять Высших Неизвестных и т.д.). Это не совсем так, ибо миры нестатичны. Скорее имеет смысл говорить о девяти полюсах, углах, вершинах, фокусах, вокруг которых сосредотачиваются основные гирлянды миров. У кеномического куба – восемь фокусов-вершин, девятый же лежит вне его, служа маяком-ориентиром, позволяющим выйти за пределы Срединного Мира. При этом локация девятого фокуса просчитывается не по формуле "восемь плюс один", а по формуле "три умножить на три". Таким образом, за пределами восьмивершинного трёхмерно-евклидового куба лежит девятивершинная неевклидовая оболочка-аура, состоящая из Нижних Миров.

Поскольку считается (хотя и не доказано наверняка), что девять – это наименьшее число вершин у изгибаемых несамопересекающихся многогранников, то первое, что приходит в голову – это многогранник Штеффена и тому подобные структуры. Это, разумеется, ошибка, ибо мы имеем дело с неевклидовой геометрией, а значит любые трёхмерные модели описывают Нижний Мир некорректно. Конкретные характеристики геометрии Нижних Миров нам неизвестны даже приблизительно, более того – они постоянно меняются и морфируют, а значит мы не можем назвать ни точную структуру, ни тем более точную форму Многогранника. Всё, что мы знаем – это то, что Нижние Миры сгруппированы вокруг его вершин. Это – аура Срединного Мира.

Эта аура находится со Срединным Миром "почти" в одном месте, но отделена от него семью барьерами Прави. Понятно, что несмотря на семиступенчатую блокировку обмен информацией между мирами идёт, притом очень активный. Нужно только уметь вылавливать в море малоценного шума высокоценные сигналы, как это делали, например, древние нейроманты. Таким образом, демоны Нижнего Мира и демоны Срединного Мира могут поддерживать более-менее стабильный контакт.

Какова форма этого контакта? Форм очень много, и их можно классифицировать по уровням тонкости воздействия: низкоуровневые воздействия работают с деталями информации (байты, кварки), высокоуровневые – с блоками информации (файлы, слитки). Здесь уместна аналогия с компьютерной техникой. Какова высшая ступень пользовательского интерфейса? Любой программист скажет: живой человек, собеседник. Новичку, никогда прежде не пользовавшемуся компьютером, эта форма общения максимально удобна. Но ни программист, ни тем более хакер от этой формы ничего дельного не получат, им нужны более низкоуровневые инструменты, работающие напрямую с массивами данных. А для "продвинутого пользователя" сгодится и нечто среднее, вроде "графического редактора" и "рабочего стола" с "иконками".

В магии же повышение уровня тонкости воздействия (от "файлов" и "слитков" – к "байтам" и "кваркам") происходит через изменение сознания.

Путь мистика – это путь от новичка к хакеру, к "взломщику реальности". Пока он слаб, он общается с "высшей ступенью графического интерфейса" – с антропоморфными образами-посланниками. Как только разовьёт своё сознание – со сложными композитными образами. А затем – с совершенно запредельными и непостижимыми сущностями. Вплоть до прямого контакта сознания с Хаосом – это такой колдовской аналог нейрошунта. Именно поэтому мы считаем поклонение любым антропоморфным (человекопободным) сущностям жутчайшей профанацией.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука