Текущий момент

На следующее утро, встав рано, я тихонько выскользнула из квартиры и отправилась к своему дому, где я дружно прожила с бабушкой в старенькой квартире почти восемнадцать лет. Ходила, вспоминала, переводила взгляд с одних окон на другие, в противоположном доме. И понимала, что мне уже совершенно не интересны те, другие окна напротив, которые когда-то так сильно притягивали мое внимание.

Следующая неделя прошла безлико. Или идеально выверенно. Смотря с какого угла посмотреть. Нина планировала день заранее: составляла список дел и развлечений, водила меня в новые – безупречные с точки зрения обслуживания – рестораны. Мы побывали на паре местных спектаклей (“Это лучшие театральные постановки сезона, дорогуша!”).

Мне вдруг стало душно и тесно в том месте, где прошло мое детство и пролетела юность: словно меня загнали в невидимые тиски. Я ощущала местечковость и мелочность родного городка, который когда-то так любила. Как вы понимаете, я уже тяготилась и городом, и летним отпуском, и общением со своей школьной подругой. И, вспоминая бабушку, понимала насколько она была мудра и права в отношении Нины.

Иногда я задавалась вопросом: а было ли вообще и у моей школьной подружки свое личное мнение? Имелась ли хоть какая-то точка зрения и присутствовал ли в ней тот самый стержень, который дает человеку силу и желание что-то доказывать, отстаивая свою правоту?

Я поняла это только отойдя на большое расстояние и посмотрев на нашу дружбу со стороны. Теперь мне было с чем сравнить и я осознала, что дружба – это далеко не всегда кивки и улыбки. Это и бурные дебаты, и обидные ссоры, и долгие споры. Это разность вкусов, но одинаковость отношения друг к другу. Это понимание твоей точки зрения, но не стопроцентное ее приятие (“Ой, я тоже так хочу!”).

Мне было скучно рядом с Ниной. Я заранее знала все ее реплики в ответ на мои вопросы. Понимала что она скажет на то или иное мое замечание. Она фокусировала взгляд на том, что ей близко и даже не пыталась устремиться вдаль. К сожалению, она была близорука по жизни. Дальнозоркость ей претила, она даже отпуск предпочитала поблизости, рядом: никаких дальних странствий и длительных перелетов. И почему я раньше этого не замечала?

Как-то вечером я попросила Нину достать ее детские фотоальбомы. С фотографий на меня смотрела та милая девочка, с которой рука об руку прошло все мое детство и школьные годы. Было много фотографий, где мы вместе: смешные, серьезные, беззаботные – разные. Перелистнув очередную страницу я увидела свою фотографию: я – лохматая, взъерошенная, рыжая, стою босиком в цветастом сарафане с венком из одуванчиков на голове и залихватски смеюсь.

“Я обещаю тебе хорошее лето”. Вот почему та фраза в письме от Нины так заворожила меня! От нее веяло теплом, беспечностью и чем-то еще, таким знакомым, но далеким. И сейчас, впившись взглядом на свою фотографию в старом школьном альбоме, я вспомнила. Меня словно током шарахнуло! Резко перевернув снимок, я увидела несколько предложений, когда-то написанных мной: “Нина, приезжай ко мне в деревню. Проведи эти теплые деньки со мной! Я обещаю тебе хорошее лето! Обнимаю. Жду. Твоя Дарина”.

Мой школьный аккуратный почерк и беспечное деревенское лето после восьмого класса. Те три месяца мы провели с бабушкой в деревне. Яркая картинка из детства: я, лохматая, сижу за столом, поглощая один за одним вкусные бабушкины оладушки, рассказываю о том, что написала Нине письмо и пригласила ее в гости. Бабушка не в восторге.

– Бабуль, ну она же моя подруга!

– Она тебе не подруга. Она твоя тень, химера, обман чувств и зрения. Когда вырастешь, то поймешь.

– Что я должна понять, бабушка? – недоуменно спросила я.

– Тень – это тьма, а тьма тихим сапом желает поглотить свет. Под сурдинку много гадостей творится. Вот так вот.

“Я обещаю тебе хорошее лето…” Я закрыла альбом. Внимательно посмотрела на бывшую школьную подругу и задала вопрос:

– Скажи, Нина, а ты никогда не думала уехать куда-то далеко, где ты никого не знаешь и начать все с нуля? Сначала. Стать собой, перестать повторять чью-то историю и начать писать свою.

Она посмотрела мимо меня, улыбнулась и произнесла:

– Да, конечно. Почему бы и нет? Я тоже хочу, как и ты, дорогуша: уехать и начать с нуля. Стану собой и начну писать свою историю.

Я поняла, что мой бой проигран. Ничего не изменилось. Моя пластичная подруга привычно подстроилась под мои слова. Мне ответило эхо. Она даже не потрудилась изменить фразы, которые я сказала – просто их повторила, не задумываясь над их смыслом. Мне хотелось заорать на нее, взять за плечи и встряхнуть как следует. Дать ей пощечину в конце-концов! Но я понимала, что это ничего не изменит.

Я встала из-за стола, зашла в комнату, безупречно убранную старательной домохозяйкой накануне. Небрежно швырнула в сумку вещи и вышла из ее жилища, не оглянувшись и не сожалея о том, что ушла молча. Я не желала придумывать никаких взятых с потолка причин внезапного отъезда, не хотела фальшивых прощаний, объяснений и бессмысленного потока лицемерных слов.