Тела в бедламе

И вправду я чувствовал себя совсем неплохо. Еще бы несколько бифштексов с кровью, и пусть в меня стреляют снова.

Мы тихо разговаривали о вещах, до которых читателю нет никакого дела, когда открылась дверь и вошли - кто бы вы думали? - Вандра Прайс и Гарви Мэйс. Холли шепнула мне:

- Черт, эти мне посетители. Думаю, тут скоро соберется толпа.

Мэйс ввалился в дверь, словно лавина, и я подумал: "О Боже! Если он нокаутировал меня, когда я был здоров, то что же он сделает со мной сейчас?"

Однако он был одна сплошная улыбка. Он раздвинул губы, а его усы встали дыбом, как коричневые колючки.

- Привет, чемпион! - прогудел он, схватил мою бессильную руку и потряс ее.

- Чемпион? - пропищал я.

- Познакомься с моей миссис, - снова прогудел он. Миссис? Значит, они поженились? Вандра Прайс подошла, улыбаясь. Все улыбались мне. Я ощупал свое лицо - уж не было ли во мне чего-то смешного? Вернее, чего-то более смешного, чем обычно. Но мое лицо было нормальным.

- Спасибо, Шелл, - поблагодарила меня Вандра.

- За что?

- Газеты сообщили, что убийцей был Пол Кларк и что вы разоблачили его. И что вы сожгли... Ну, вы знаете.

Она посмотрела на Холли, сидевшую на краешке постели. Видимо, она и не догадывалась, что Холли была тоже замешана в шантаже. Ну не потеха ли? Она, очевидно, не знала, что на картине, так расстроившей ее, было изображено тело Холли.

- Мне казалось, что вы будете сердиться на меня. - Я перевел взгляд с Вандры на Мэйса. - Ну, я имею в виду публикацию в газете фотографии с той картины.

- Да это просто замечательно, - зажурчала Вандра. - Все как сумасшедшие кинулись смотреть "Тень любви". Я стала знаменитостью. - Она откровенно ликовала.

"Знаменитость, черт! - подумал я. - Детка, знаменитым стало вовсе не твое тело". И я взглянул на Холли.

Она сидела с невинным лицом и незаметно подмигнула мне одним глазом. Я едва не расхохотался.

Мэйс хрипло проговорил:

- Пожалуй, я погорячился насчет тебя.

- Забудь, - успокоил я его. - А как вы узнали, что я сжег пленки? - Я посмотрел на Холли:

- Когда капитан Сэмсон был здесь?

- Вчера.

- Надо же как летит время.

Сэм, должно быть, дал сообщение в газеты. И тут мои мысли перескочили на картину, воспроизведенную на первой газетной полосе, и я вспомнил о своем намерении заменить ею мою "Амелию". Да-да, я собирался выбросить "Амелию", как изношенные туфли.

Я открыл рот, чтобы спросить, где, к черту, та картина, но Мэйс опередил меня:

- Кстати, Шелл. - Он называл меня уже Шеллом, а не Скоттом. - Ты получишь свои пять тысяч. Все обошлось как нельзя лучше.

Чтобы я отказался от пяти штук?

- Прекрасно, - откликнулся я. - Замечательно. Спасибо. Та картина.., я хотел бы...

- Еще одно, Шелл. Поскольку мои парни устроили погром в твоем офисе, я велел привести его в порядок, и он выглядит как прежде. За исключением Фрэнка Харриса. Его не удалось достать. Но я возместил его книгами Генри Миллера.

- Мой офис? - Мои дела явно шли в гору. - Ну, Мэйс, это здорово. Миллер? Он даже лучше, чем Харрис. Насчет той картины...

- Кстати, о моих мальчиках, - продолжал Мэйс. - Датч оставил нас. Несчастный случай со смертельным исходом. Флем в больнице. Им не следовало действовать по своему усмотрению.

- Да уж. Мэйс, давай решим насчет той картины... Снова открылась дверь. Я не видел, кто вошел, но услышал:

- Привет, папочка! Как поживает моя деточка? - прокричала она и пересекла палату, покачивая бедрами и непрестанно шевеля своими чувственными губами.

За ней следовала Барбара Фон, не столь восторженная, однако улыбающаяся.

Бог мой! Я начал чувствовать себя властителем гарема.

Конни принесла целую охапку роз и бросила их на стул. Не обращая внимания на присутствующих, она подошла к постели, нагнулась и впилась жаркими губами в мои, предприняв еще одну попытку съесть и переварить меня. В конце концов она подняла голову и возвестила:

- Детка, я от тебя балдею!

Я догадался, что она тоже читала газеты, однако не стал уточнять этого. Мой взгляд уперся в пару фиалковых ледышек под сердито нахмуренными бровями Холли.

Барбара Фон едва коснулась моих губ, что не шло ни в какое сравнение с массажем Констанцы. Я услышал, как фыркнула Холли, когда Барбара обронила несколько слов о том, как она благодарна мне за все и что бы она могла сделать для меня. Но я даже не задумался над столь прельстительной перспективой.

На несколько минут воцарилась суматоха, пока не ушли Конни и Барбара. Вандра и Мэйс тоже собрались покинуть меня.

Холли не двигалась с места.

Но будь я проклят, если позволю Вандре и Мэйсу уйти, пока не договорюсь о той картине, которая должна украсить мою гостиную.

- Так как насчет той картины? - спросил я.

- Какой картины? - переспросил Мэйс.

- Опубликованной в газете.

Он ухмыльнулся, пока Вандра невинно хлопала ресницами, уставившись в окно.

- Мы ее забрали из мастерской, - сказал Мэйс. - И повесим ее у нас. Не в гостиной, конечно. В нашей спальне.

Сукин сын! Они могли бы удовольствоваться одной головой, остальное должно принадлежать мне.

Они направились к выходу, и я окликнул их:

- Эй! Подождите минутку!