Телефонист

– Сухов, мужья иногда незаконно удерживают своих жён.

– Не кипятись! Лидер феминистской революции, – усмехнулся Сухов. – Только если от неё будет заявление.

– Так как же оно будет-то? Удобная ловушка, – фыркнула Ванга.

– Хотя Форель сам заявил, что она никогда так не подставит мужа. С заявлением, – пояснил Сухов. – Тем более… он могущественный человек, но сейчас какие-то проблемы, не совсем в фаворе… Форель вчера сказал, что за это ценит её ещё больше.

– Смотрю, в рыцарский клуб прямо вчера играли? – развеселилась Ванга; потом, подумав, сказала: – А вот если от кого из ближайших родственников заявление… А-а? Отец, мать…

– Родители у неё умерли, отец – ещё когда была совсем ребёнком.

Ванга дёрнула головой. Совсем незаметно. Сухов подумал, что Ванга тоже росла без отца.

– Ну, хорошо, – она развивала свою мысль. – Братья и сёстры, дядья и тётушки, кто-то ведь должен быть?!

– Ольга не общается со своей семьёй. Там какая-то сложная история.

– Как?!

– Так. Порвала с родными ещё в юности. Она не желает обсуждать своих близких даже с Форелью. Он и сам вчера дал понять, что вопрос деликатный. Поэтому и спросил, может, от него будет заявление, мол, они деловые партнёры всё-таки, самый разгар выставки.

– Сколько же вы вчера выпили! – восхитилась Ванга. – Деловые, значит… Да, он забавный, конечно.

– Не особо и выпили.

– Да-а, фигня… Скрытная, значит, у нас Ольга.

– Кто б говорил! – удивился Сухов.

– Так у меня форма соответствует содержанию, – Ванга ткнула ему в плечо указательным пальцем. – Теперь становится ясно с Орловым.

– Чего тебе ясно?

– Ну… Кирилл Сергеевич! На двадцать четыре года старше, больше отец, чем муж.

– Так, Егорыч просил не усложнять, – напомнил Сухов. – Такое сплошь и рядом.

Ванга отрицательно щёлкнула языком.

– Это… Она не охотница за баблом. Другой психотип. Уж поверь на слово… И человек хороший. Конечно, она его теперь не предаст!

– Чего-чего?! – Сухов выглядел искренне удивлённым. – Как это у вас женщин так выходит? Вообще-то, они с Форелью не куличики из песочка строили.

– Это другое, – Ванга улыбнулась в сторону, отвела взгляд. – Любовник… Совсем другое.

– Егорыч велел не усложнять! – хмыкнул Сухов.

– Тебе, домашний бородатый, этого не понять, – она вдруг взяла его за подбородок и легонько пощекотала. Сухов даже не успел опешить, когда она ретировалась. – Шутка.

– Ну-ну.

– Кирилл Сергеевич… – Ванга поморщилась. – Ну, а чего он ждал; рано или поздно это должно было случиться.

– Ванга! Мы сейчас поедем в один из самых больших домов в Барвихе, который находится в самом тихом месте этой… лакшери вилладж, – сказал Сухов. – Вот что с ней случилось на самом деле. А с остальным без нас разберутся.

– Чего завёлся-то? Просто рисую психологические портреты.

– Пожалуйста, не делай этого там, когда приедем, – попросил Сухов.

– Помню и обещаю, – бодро заявила Ванга. – Я буду ангелом. А почему мы едем на его адвокате?

– А как ты думаешь? – ухмыльнулся он.

– Точки над «i». Орлов всё держит под контролем. Вот она, польза психологических портретов: шаг в сторону – расстрел.

– Именно, ангел.

– Психическая атака…

– Ванга!

– Шутка, говорю ж… А вон и адвокат. Мать твою, никогда не ездила на «роллс-ройсе»!

– Даже с Рутбергом?

– Злыдень! Ревнивый бородатый злыдень.

А потом она приподнялась на мысочках, немножко наклонила голову и прошептала ему в ухо:

– Сухов, у адвоката костюм стоит больше твоей и моей квартиры.

– У тебя нет квартиры, – заметил Сухов. – У тебя есть Петрик.

Как только они добрались и обменялись приветствиями, Орлов велел адвокату:

– Поди-ка, погуляй.

– Конечно, Кирилл Сергеевич.

Когда он вышел, Сухов вежливо сказал хозяину дома:

– Предполагали, что вы захотите беседовать в присутствии адвоката.

– Полагали, я не смогу сам защитить свою жену? – холодно поинтересовался Орлов.

Ванга вспомнила, что на словечки типа «психическая атака» или «психологический портрет» наложено табу, и сдержала усмешку.

– Мне сказали, что у вас всего несколько вопросов, – заявил Орлов. – Так что давайте сразу к делу. Время не ждёт.

Ольга сидела прямо; спинка стула была высокой. Поймав Вангин взгляд, она чуть отодвинулась от края, чтобы её поза выглядела комфортней, и постаралась гостеприимно улыбнуться. «Со мной всё в порядке, я у себя дома», – словно должен был говорить весь её вид. Видимо, они с Орловым подробно обсудили все детали предстоящей беседы.

– Вы позволите? – спросила Ванга, обращаясь к Орлову и Сухову. – Собственно, мы хотим показать вам одну фотографию, – это уже Ольге.

На сей раз у Ванги в руках была деловая папка, и фотография младшего Пифа находилась там.

– Взгляните: вам знаком этот человек? – попросила Ванга.

Ольга внимательно посмотрела на фотографию, нахмурилась:

– По-моему… нет. Может, видела где-то, – пожала плечами. – Я не знаю, кто это.

– Епифанов Максим Евгеньевич. Помощник Аркадия Григорьева. Как понимаю, последняя выставка – ваш совместный проект.

Теперь на лице Ольги не было даже намёка, что она могла как-то переглядываться с Григорьевым; она лишь снова пожала плечами: