Телефонный звонок с небес

Фил настаивал, чтобы Эми привезла его в Колдуотер, где она безвылазно жила вот уже два месяца. Узнав о готовящемся репортаже с Кэтрин Йеллин, где та обещала продемонстрировать записи своих разговоров с матерью, Фил почувствовал, что должен лично при сем присутствовать. Эми не возражала. Она даже обрадовалась приезду Фила. Пусть собственными глазами убедится, как много она делает для телеканала, поселившись в этом захолустном городишке и став настоящей компаньонкой Кэтрин. Только благодаря Эми Кэтрин отказалась участвовать в намеченном ток-шоу, а ведь его собирались транслировать на всю страну. Только благодаря Эми Кэтрин предоставила «Горячим новостям на Девятом» эксклюзивное право сделать репортаж, где она воспроизведет записи разговоров с небесами. Фил должен все это увидеть и услышать сам. Помимо всего прочего, колдуотерский феномен станет для Эми пропуском в большую тележурналистику. Прощайте, скучные выпуски новостей по выходным. Эми и так теперь появлялась в эфире чаще, чем остальные сотрудники канала. Ее в шутку прозвали Эми-из-Колдуотера.

Она вытащила мобильник и набрала номер своего жениха Рика.

– Алло!

– Привет, это я, – сказала Эми.

– Да, привет, – с явной досадой отозвался Рик.

* * *

По иронии судьбы, Александр Белл не мог разговаривать по телефону со своей женой. Мейбел была глухой и не слышала звуков, доносящихся из телефонной трубки. Возможно, это обстоятельство, как ни странно, сберегло изобретателю телефона немало нервов. Сколько ошибочных суждений делают люди, когда в телефонном разговоре слышат изменившийся голос любимого человека, но не видят его лица. Откуда нотки скуки или равнодушия? Чем вызваны тревожные интонации? И тогда, подгоняемые желанием узнать причину, люди спрашивают: «В чем дело?»

Эми задавала этот вопрос Рику постоянно, неделя за неделей. Закончив очередной репортаж из Колдуотера, она звонила жениху, но ее звонки почему-то не радовали Рика. Помимо раздражения, в его голосе появилась отстраненность. Эми терялась в догадках: чем это вызвано? Минувшим вечером, приехав в Алпену, куда давно уже не ездила, она поняла причину.

– Ты что, всерьез хочешь всем этим заниматься? – с пол-оборота завелся Рик.

– Ты о чем?

– О выдаивании из людей их диковинных историй.

– Рик, это называется новостными репортажами. Такая у меня работа.

– Это не работа, а мания. Ты днюешь и ночуешь в своем поганом Колдуотере. Ты приклеилась к этой чокнутой тетке и ловишь каждое ее слово. Ну где еще твой Фил нашел бы такую же тягловую лошадь?

– Я не указываю тебе, как ты должен делать свою работу!

– Да, представь себе, я тоже занимаюсь работой! И когда я возвращаюсь домой, то хочу говорить не о работе, а о чем-то другом. А что я слышу от тебя? Ты мне уши прожужжала со своим Колдуотером. Кэтрин сказала это, Эй-би-си сделало то, какая-то газетенка написала какую-то пакость, и ты собираешься вывести их на чистую воду… Скажешь, не так? Ах да, забыл еще добавить твои постоянные стенания по поводу того, что у тебя нет оператора. Эми, ты бы послушала себя со стороны!

– Прошу прощения, Рик, но у каждой профессии есть свои особенности. Телевидение – такая сфера, где мало выкладываться по полной. У каждого успешного тележурналиста обязательно есть свой сюжет, принесший ему известность. У меня это Колдуотер.

Рик покачал головой и даже приоткрыл рот.

– А теперь послушай меня. Тебе захотелось известности? Какой ценой? За все это время ты ни слова не сказала о нашем с тобой будущем. А ведь мы, кажется, собирались пожениться. Или такой сюжет тебя уже не устраивает, поскольку известности не принесет?

– Чего ты от меня хочешь? – резко спросила Эми, пылая гневом.

Ее слова скорее напоминали угрозу, нежели вопрос.

Пятнадцатая неделя

Когда они были женаты, Дорин частенько заходила к Джеку на работу. Полицейский участок от их дома отделяло меньше мили. Иногда они ходили туда вместе с маленьким Робби, принося Джеку и его коллегам сэндвичи с ростбифом. Полицейские показывали Робби свои пистолеты, что вызывало восхищение мальчишки и недовольство его матери.

После развода Дорин здесь больше не появлялась – целых шесть лет. Неудивительно, что когда утром понедельника она вошла в дежурную комнату, головы всех, кто там был, повернулись в ее сторону.

– Привет, Рэй, – сказала она, разматывая шарф.

– Привет… Дорин, – с чрезмерной бодростью в голосе поздоровался Рэй. – Как поживаешь? Кстати, ты замечательно выглядишь.

– Спасибо, – ответила она, выслушав комплимент, не имевший ничего общего с действительностью.

На Дорин было старое красное зимнее пальто. На лице – ни следа косметики. Какое там «замечательно выглядишь»!

– Ты можешь передать Джеку…

– Входи, – пригласил Джек, появившись в дверях кабинета.

Стены были слишком тонкими, и он слышал все, что делалось в дежурной комнате.

Дорин напряженно улыбнулась и прошла в знакомый кабинет, кивнув по дороге Дайсону и двум новым полицейским.

– Мэл был против моего прихода сюда, – начала она.

– Я… его понимаю, – сказал Джек.

– Я волновалась за тебя. Тебя сильно ранили?

– Пустяки.