Телефонный звонок с небес

Джек дотронулся до виска, закрытого повязкой. Почти под самым виском была ссадина длиной в полдюйма: во время потасовки на прошлой неделе возле церкви Джеку досталось по голове плакатом. Удар не был преднамеренным, однако начальник полиции упал на четвереньки, и этот момент, как назло, попал в объективы телекамер. Начальник полиции на четвереньках! Эта картинка испугала многих горожан, а губернатора заставила усилить полицию Колдуотера еще шестерыми полицейскими, прикомандированными на неопределенный срок. Двое из них как раз и сидели в дежурной комнате, когда туда пришла Дорин.

– Зачем ты сунулся в эту потасовку?

– В общем-то, это моя работа. Я пытался их разнять. Потом увидел парня. Он мне напомнил…

– Кого?

– Не важно.

– Робби?

– Я же сказал, не важно. Я пытался ему помочь. И схлопотал плакатом по голове. Сейчас уже почти не болит. У меня пострадала не столько голова, сколько профессиональная гордость.

У Джека на столе Дорин увидела старую фотографию в рамке: она, Джек и Робби во время катания на водометном катере. На всех троих – оранжевые спасательные жилеты. Робби тогда был подростком.

– Джек, а я избавилась от телефонов.

– Как ты сказала?

– Я убрала из дома все аппараты. Поняла, что больше так не могу.

– Ты перестала с ним говорить?

Дорин кивнула.

– Я тебя не понимаю, – признался Джек.

Дорин втянула в себя воздух и медленно выдохнула.

– Его звонки не делали меня счастливее, – дрогнувшим голосом призналась она. – Только бередили душу.

Она еще раз взглянула на снимок. К горлу подступали слезы, однако Дорин усмехнулась.

– Ты чего?

– Да вот, смотрю на фото, – ответила она. – Ты заметил, во что мы одеты?

– А во что?

– В спасательные жилеты.

* * *

Дорин, естественно, не знала, что в минувшую пятницу Джек разговаривал с Робби.

– Пап… у тебя все в порядке?

Джек подумал, что сын имеет в виду травму головы. Он рассказал Робби о протестах.

– Я знаю, папа… Ты был… великолепен…

– Робби, люди не знают, как ко всему этому относиться.

– Это круто… Все здесь круто…

Джек поморщился. Робби при жизни так и говорил, но Джек почему-то думал, что теперь лексикон сына изменился.

– Робби…

– Когда люди во что-то не верят, их бесполезно убеждать…

– Да. Я тоже так думаю.

Возникла пауза.

– Робби, мне не дает покоя твоя фраза: «Конец – это вовсе не конец». Что ты имел в в виду?

Вторая пауза была длиннее первой.

– Конец – это вовсе не конец…

– Я знаю. Ты говоришь это о жизни? Я спрашиваю, потому что у нас… у мамы были твои друзья, Зик и Генри. Они говорили о какой-то рок-группе. Так это все-таки название рок-группы или песни?

– Я люблю тебя, папа…

– Да. И я люблю тебя, Робби.

– Пап…

– Что, Робби?

– Сомнение… оно позволяет найти его…

– Кого? О ком ты говоришь?

Их разговор прекратился.

Все выходные Джек провел под впечатлением разговора с сыном. Он вспоминал слова Робби и сейчас, глядя на плачущую Дорин, которая больше не хотела этих звонков.

– Я подумала, что все-таки должна тебе рассказать, – сказала Дорин, вытирая глаза бумажным платком. – Не хочу отнимать у тебя то, что тебе дорого.

Джек смотрел на лицо бывшей жены, на морщинки вокруг глаз и возрастные пигментные пятнышки. Казалось, целая вечность прошла с тех пор, как они встретились, поженились и перебрались из Гранд-Рапидс в Колдуотер. Джек силился и не мог вспомнить чувства, которые он когда-то испытывал к этой женщине. Когда в браке не остается любви, раствором, удерживающим семейные кирпичи, становятся дети. Когда дети вырастают и уходят, кирпичи держатся за счет своего веса. Когда дети умирают, кирпичи рушатся.

– Не волнуйся, – сказал Джек. – Ты ничего не отнимаешь. Он ведь звонил тебе, а не мне.

* * *

На обложке желтого блокнота Салли значилось: «Подробности?» Он проверил имена из списка: Тесс Рафферти, Кэтрин Йеллин, Дорин (Селлерс) Франклин, Анеш Баруа, Эдди Дукенс, Джей Джеймс, Элиас Роу. Имя Келли Подесто было вычеркнуто красным.

Глядя в блокнот, Салли ритмично постукивал ручкой по странице.

– Как успехи, мистер детектив? – спросила Лиз.

Рядом с ней за столом расположился Джулз, раскрашивавший мультяшного медведя.

– Пока никак, – вздохнул Салли. – Пытаюсь понять одну штуку.

– А именно?

– Как кто-то сумел узнать столько подробностей об этих людях.

– О мертвых?

Джулз моментально поднял голову.

– Аккуратнее, мисс! – прошептал Салли.

– Извините, – шепотом ответила Лиз.

– Я знаю, что такое мертвые, – сообщил Джулз. – Это то, что случилось с моей мамой. – Он отложил синий карандаш и взял красный.

– Джулз, ты понимаешь… – смущенно начала Лиз.

– Ты не волнуйся, – успокоил ее Джулз. – Мама и оттуда может разговаривать. Она мне позвонит.

Лиз встала и пошла туда, где сидел Салли. Он и сейчас не мог без содрогания смотреть на ее увечную ногу. Неужели это никак нельзя исправить? Ведь она совсем молодая. Медицина достигла громадных успехов. Наверное, и для таких случаев что-то придумано.

– Простите меня, – сказала она.