Телефонный звонок с небес

«Представляю, как тяжело было Нику умирать, не зная, кто же позаботится о его малыше. Мать мальчишки… о ней лучше не вспоминать… Вряд ли она вообще приедет на похороны… Когда он перестал посылать ей деньги, она буквально взбесилась. Уехала и даже адреса не оставила… Только прошу вас, Мария, про маленького Ника в некрологе писать не надо. Хорошо? Пусть это останется между нами…»

Элиас и понятия не имел, что у Ника были жена и сын. Этого не знали и рабочие. Они считали, что Ник живет один – какая женщина выдержит вечно пьяного и болтающегося неведомо где мужа?

– Пастор, Ник ведь тоже ходил в «Жатву надежды», – продолжал Элиас. – Вот я и подумал: если кто и знает о его семье, так это вы. А когда я пришел в церковь, мне сказали, что вы упали во время занятия и вас увезли в больницу.

– Да. Сам того не ожидал, – признался Уоррен.

– Я вам очень сочувствую.

– Не стоит. У Господа есть свой замысел насчет каждого из нас… Давай вернемся к Нику. Значит, у него остался сын?

– Да. Вы знали об этом?

– Увы, нет. А ведь Ник регулярно меня навещал. И Пэтти тоже.

– Погодите. Ник бывал у вас?

– Он постоянно страдал от безденежья. Нашу церковь не назовешь богатой, но мы нередко выделяли ему скромные суммы.

– Пастор, это я виноват в его безденежье. – Элиас потер вспотевший лоб. – Я его уволил. И не просто уволил, а еще лишил выплат за потерю трудоспособности. Формально я имел такое право: когда с Ником произошло несчастье, он был сильно пьян.

– Знаю, – только и ответил Уоррен.

– Он мне звонит. – Элиас отвернулся. Ему было стыдно.

– Кто?

– Ник. Это о его звонках я тогда рассказал в церкви. Он тоже звонит оттуда… с небес… как бы это ни называлось. Он продолжает на меня сердиться. Требует что-то сделать… для Ника. Я сначала думал, он имеет в виду себя. Теперь понимаю: он говорит о сыне.

– Так ты поэтому скрылся из города? – Уоррен сощурился.

– Простите, пастор. Я испугался. Я не знал, что у Ника есть сын.

– Элиас, я тебя ни в чем не виню.

– Я бы ни за что его не уволил.

– Это не твоя…

– Я бы стерпел его выходки…

– Успокойся.

– Эти звонки. Его голос. Они преследуют меня.

Уоррен протянул руку, желая успокоить разволновавшегося Элиаса, и встретил взгляд Салли.

– Мистер Хардинг, а как вы относитесь ко всему этому?

– Я? – переспросил Салли, прижимая руку к груди. Уоррен кивнул. – Пастор, не сочтите это за оскорбление, но сам я не верю в звонки с небес.

– Продолжайте.

– Я думаю, эти звонки – чья-то хитрая уловка. Кто-то знает много подробностей о жизни этих покойных. Ник тщательно скрывал, что у него есть сын, даже вы не знали. Но голос, с которым разговаривает Элиас, – он знает. Что же получается? Элиасу действительно звонит умерший Ник? Я в этом сомневаюсь. Элиас специально задавал ему вопросы, на которые настоящий Ник ответил бы без запинки. А голос будто не слышал этих вопросов. Я склоняюсь к мысли, что всеми звонками заправляет хорошо информированный и технически очень грамотный человек.

Уоррен уронил голову на подушку. Посмотрел на трубку капельницы, подведенную к его руке, и передвинул руку так, чтобы не видеть ни трубки, ни иглы, ни жидкости, поступающей в вену. «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные…»

– Элиас… – Пастор протянул ему другую руку. Элиас осторожно сжал старческие пальцы. – Ты ничего не знал об этом ребенке. Бог тебя простит. Я думаю, это был способ показать тебе, что мальчику нужно помочь… Теперь, когда ты о нем узнал.

Элиас кивнул. По смуглой щеке скатилась слезинка.

– Мистер Хардинг, – позвал пастор.

Салли выпрямился.

– Я верил и верю в небеса. И верю в то, что Бог способен на мгновение приоткрыть завесу и показать их нам.

– Понимаю, – пробормотал Салли.

– Но не тем способом, что мы наблюдаем.

Салли заморгал. Получается, старый пастор разделяет его точку зрения?

– Как вы думаете, кто мог все это устроить? – спросил Уоррен.

Салли откашлялся:

– Кто-то из газеты, у кого есть доступ ко всем необходимым сведениям.

Уоррен медленно кивнул.

– Газеты – могущественная сила, – прошептал он и закрыл глаза. – Уж вы-то об этом знаете по собственному опыту.

У Салли сдавило грудь. Значит, и пастору известна его история.

– Да, пастор. Я хорошо это знаю.

* * *