Телегония, или Эффект первого самца

Платон пытался объяснить, что ни к каким подругам девушка не собиралась, что она отпросилась с работы, чтобы срочно встретиться с ним, но понимания не нашел. Миша велел ему идти домой и ждать пропавшую там. Вот если она трое суток не объявится – другое дело. Но и тогда в милицию должен прийти не Платон, а кто-то из родственников девушки.

– Парень, ты не думай, я тебе сочувствую, – втолковывал Миша. – Но и ты меня пойми. Ты ей кто? Сожитель. Как я от тебя заявление приму? Найди ее маму или, там, брата, и пусть они, если что, через три дня приходят. Да только я пятой точкой чую: твоя девица сама раньше объявится.

Платон не слишком доверял чувствительности Мишиной задницы. Из отделения милиции он поехал на окраину города, к Лиле домой. Со своей будущей тещей Еленой Ивановной он был хорошо знаком и именно поэтому не мог сказать ей о том, что Лиля исчезла. У Елены Ивановны было больное сердце, и он боялся, что такое известие убьет ее на месте.

Но другого выхода не было. Разумеется, Платон за три недели совместной жизни видел несколько Лилиных подруг. Поскольку большинство встреч с невестой проходило в Новгороде, то ее друзей из С-ка он знал больше по рассказам. Их телефоны в этих рассказах не фигурировали, и узнать их он мог только от Елены Ивановны. Ей он сочинил немного другую историю: Лиля звонила и сказала, что заглянет ненадолго к подруге, не уточняя, к какой именно. Она задержалась, а Платон не знает, где ее искать. Мобильник рассеянная девушка оставила дома, но, может, ее мать знает телефоны подружек?

Вместе с матерью Лили он обзванивал ее четырех подруг и с тревогой наблюдал, как Елена Ивановна все больше бледнеет, а на лбу выступают капли пота. Никто из девушек не видел в этот день Лилю, и никому она не звонила. На всякий случай обзвонили всех ее одноклассников, позвонили даже двум медсестрам, телефоны которых нашлись в записной книжке. Закончив телефонные поиски, Елена Ивановна села на диван, попыталась что-то сказать, но вдруг завалилась набок и громко застонала. «Скорая» застала ее еще живой, но до больницы довезти не успела.

На следующий день Платон снова пошел в то же отделение милиции. Смена была другая, но вчерашний Миша лениво слонялся по коридорам.

– Что, не нашлась пока твоя девица? – громко прокричал он, завидев на пороге Платона. – Ну так ты рано пришел. Иди еще два дня погуляй. И потом, я ж сказал: надо привести родственников.

– Она жила с матерью, – негромко произнес Платон. – Узнав об исчезновении дочери, мать умерла.

– Сочувствую… – растерялся Миша. – Но ты меня пойми, парень…

– Я все понимаю, – перебил Платон. – Я пришел к вам устраиваться на работу. Вот мое заявление.

Глава 15

Алена ехала на попутке в Москву и лихорадочно думала, что ей делать дальше.

Теперь она понимала, почему Стас выбрал именно ее. Дело не в личной симпатии и даже не в прекрасном знании французского языка. Дело в том, что от свидетелей надо избавляться, а с ней это проделать куда проще, чем с любой москвичкой или парижанкой. У нее в Москве нет родни и близких друзей. Девчонкам в общежитии она сообщила, что съезжает, но не оставила новый адрес. На работе подписала заявление об увольнении. Никто не станет ее искать, никто даже не заподозрит неладное, если она исчезнет.

Мать каждый день звонит ей на мобильник, но, услышав, что он вне зоны доступа, поплачет немного и решит, что дочка про нее совсем забыла. Может пройти не один день, прежде чем она заподозрит неладное. Пока соберет денег на поездку в Москву, пока найдет студенческое общежитие… А там ей скажут, что ее беспутная дочь нашла парня, переехала и помахала всем ручкой. И даже милиция при таком раскладе заявление о пропаже не примет. Мало ли девушек переезжают к возлюбленным и забывают обо всем на свете!

Теперь Алена не сомневалась, что сделала что-то очень плохое в доме мсье Дюсуана. Но не время было жалеть о совершенном. Вопрос был в том, как теперь обезопасить себя. Сначала Алена решила ехать в отделение милиции, которое находилось недалеко от ее общежития. Но представила реакцию на свою историю, и ей стало не по себе.

Если она расскажет о том, ЧТО делала в доме телемагната, возможны два варианта. Первый, самый для нее благоприятный, – ей просто не поверят. Скажут, что надо подлечить нервишки и не тревожить милицию по пустякам.

А вот если ей поверят, дело хуже. Ее посадят в СИЗО, свяжутся с Интерполом, начнутся бесконечный запросы… А вдруг окажется, что мсье Дюсуан все же скоропостижно скончался после ее визита? В газетах о его смерти пока не сообщили, но возможно, это просто тайна следствия. А на самом деле французская полиция уже завела уголовное дело, и теперь пытается понять, что же такое случилось с магнатом. А тут такой подарок – она со своими признаниями.