Телеграмма Берия

Несколько слов о Боровом. Это известный ещё с дореволюционных времён курорт, иногда его называют «Казахстанской Швейцарией». Во время Отечественной войны многие ведущие учёные Академии Наук вместе с семьями были эвакуированы в Боровое. А с началом подземных ядерных испытаний было обнаружено, что это место самое чувствительное (с сейсмологической точки зрения) на территории Советского Союза относительно Невадского испытательного полигона США. В связи с этим здесь в 1960 г. была построена сейсмическая станция, включённая потом в экспедицию № 4 Спецсектора ИФЗ, а затем в геофизическую обсерваторию «Боровое». В обсерватории «Боровое» проводились наблюдения: сейсмологические, постоянного магнитного поля Земли, вариаций ЭМПЗ, акустические, метеорологические. Здесь же испытывались многие новейшие разработки геофизических приборов и систем как общенаучного, так и специального назначения. В настоящее время эта обсерватория находится в составе института геофизических исследований Национального ядерного Центра Республики Казахстан. Территориально сейчас обсерватория перенесена на новое место, а на её месте расположилась одна из резиденций Президента Республики Казахстан.

С этого времени мои встречи с Валерией Алексеевной стали эпизодическими, так как я проработал в геофизической обсерватории «Боровое» до 1991 г. Однако некоторые эпизоды я помню до сих пор, несмотря на, мягко выражаясь, неважную память.

В 1966 г. из центральных газет я узнал, что Валерия Алексеевна, будучи во Франции, опускалась в батискафе на дно Средиземного моря. В очередном телефонном разговоре из Борового я расспрашивал её о деталях погружения, а в конце добавил: «Я за вас очень беспокоюсь. Вы стали так низко опускаться». В ответ услышал продолжительный смех и никак не мог понять его причину, пока не уяснил двойной смысл моей фразы. Стал несвязно извиняться, говорить, что я — не русский, плохо знаю русский язык. Это её ещё больше развеселило.

В 1982 году П. В. Кевлишвили вызвал меня из Борового и командировал в Борок на юбилейную сессию, посвящённую двадцатипятилетию обсерватории. Поездка была организована с размахом. Плыли туда по Волге на специально присланном из Борка корабле (как возвращались, не помню). На конференции собрались делегаты из многих геофизических институтов и обсерваторий страны. Но больше всего я запомнил заключительный банкет, на котором Валерия Алексеевна была одной их ведущих (не знаю, как сказать «тамада» женского рода). В удивительном, карнавального стиля костюме; на русском, французском, английском и немецком языках она произносила тосты и веселила присутствующих. Это был удивительный вечер. Думаю, присутствующие запомнили его и Валерию Алексеевну на всю жизнь.

В соавторстве с Валерией Алексеевной у меня было только две работы. Одна — «закрытый» отчёт «Операции К1-К5» (1964 г.) о технических результатах регистрации воздушных, высотных и космических ядерных взрывов. Насколько я знаю, эти материалы Валерия Алексеевна использовала при подготовке своей докторской диссертации. Вторая — авторское свидетельство на изобретение «Способ магнитотеллурического зондирования» (1975 г.) совместно с другими сотрудниками ИФЗ.

В 1989–1990 г. я услышал, что Валерия Алексеевна осталась в Австралии. Несколько раз разговаривал с ней по телефону, но больше переписывался по электронной почте. Периодически мы, однокашники по ИФЗ, собираемся в Москве: Лев Геллер, Флавий Шивков, Володя Пипур, Лёня Баранский, Гена Моисеев, Борис Казак. При каждой встрече вспоминаем Валерию Алексеевну, различные эпизоды совместной работы.

Фактически Валерия Алексеевна обусловила всю мою научную деятельность, и я буду помнить её с благодарностью всю оставшуюся жизнь.

Джо Аллен Joe Allen Пятнадцать минут славы Fifteen Minutes of Fame

Впервые я посетил Москву в середине семидесятых годов прошлого века, Я прибыл в Москву по приглашению Советского Геофизического Комитета. Сотрудник Института земного магнетизма и распространения радиоволн (ИЗМИРАН) Александр Зайцев сопровождал меня в Ленинград, где проходила конференция по проекту «Магнитный Меридиан». Он утверждал, что является одним из «протеже» Валерии Троицкой, и собирался попросить её помощи в получении более высокой позиции в ИЗМИРАНе. После того как Валерия с большим трудом разыскала меня в отеле, куда меня по ошибке поместил Интурист, Евгения Харин, сотрудник Международного Центра Данных, стал моим гидом в Москве.

Профессор Белоусов председательствовал на встрече в Москве, и в первой половине дня в очень тёплой и дружественной атмосфере мы обсуждали программу Международных магнитосферных исследований (IMS).

Во время перерыва на чай Валерия подошла ко мне и протянула два листа бумаги с напечатанной на них информацией. Это был список инструментов, установленных на спутнике, который недавно был запущен в Советском Союзе. Передавая мне этот документ, она сказала: «Пожалуйста, спрячьте эти листы между вашими бумагами». Я сделал точно так, как она сказала.