Телепат

— Слушайте меня внимательно, и учитесь, пока я вас учу, ибо я «топтун» с двадцатилетним стажем, — любил повторять Митрофан Андреевич. («Топтунами» называют оперативников, осуществляющих наружное наблюдение). Он объяснял и наглядно показывал нам, как следует правильно располагаться по отношению к объекту, за которым следишь. Как смотреть в другую сторону, заниматься каким-нибудь посторонним делом, и в то же время не упускать объект из вида. Как работать одному, а как группой из нескольких человек, правильно распределив при этом обязанности.

Сперва мы тренировались в спецшколе, где роль объекта для наблюдения играл сам Митрофан Андреевич. Затем, когда у нас появились некоторые навыки, занятия были перенесены в близлежащий городок В-ск, находившийся километрах в тридцати от нашей спецшколы. Нас привозили на автобусе. Митрофан Андреевич выбирал для каждого из нас в качестве объекта какого-нибудь проходившего по улице человека, указывал на него, после чего следовал за нами, проверяя, насколько грамотно мы осуществляем слежку. Эти упражнения требовали немалой физической выносливости. Нам приходилось ездить в переполненных маршрутках, торчать в очередях, подолгу простаивать у магазинных витрин и газетных стендов. Доведя объект до конечной точки его путешествия, мы возвращались обратно и составляли отчет. Конечно, не всякая слежка проходила гладко. Время от времени нас разоблачали. Если мы замечали, что привлекли внимание объекта, мы немедленно его оставляли, чтобы не нервировать людей. Митрофан Андреевич в таких случаях немилосердно на нас орал, объясняя наши ошибки.

— Зачем ты так пристально смотрел ей в спину? Ты что, не знаешь, что женщины способны ощущать чужой взгляд на свою задницу? Особенно незамужние.

Или:

— Зачем ты так близко к нему подошел? От него, что, вкусно пахло? Зайди в туалет, и нюхай себе на здоровье.

Случались и курьезные ситуации. Как-то не повезло Тимофею. Митрофан Андреевич определил ему для наблюдения высокого мускулистого парня с перекинутой через плечо спортивной сумкой. Тимофей последовал за ним. Оказалось, что парень шел в баню. Тимофею пришлось волей-неволей идти туда вместе с ним, и продолжать слежку в голом виде. Но, видимо, наблюдение он вел неосторожно. Парень учуял интерес к своей персоне со стороны Тимофея, и посчитал его представителем сексуальных меньшинств. На беду Тимофея, объект занимался боксом, и имел весьма крутой нрав. Так что нашему курсанту после этого пришлось целый месяц ходить с пластырем под глазом. Эта история потом долго была у нас поводом для шуток.

Помимо основной учебной программы каждый из нас проходил также и индивидуальную подготовку по совершенствованию своих уникальных способностей. Тимофей занимался с докторами медицины, Денис развивал свою и без того феноменальную память, Максим тренировал телекинез. Мы же с Робертом углубляли свои навыки в телепатии.

Первая встреча с инструктором по телепатии и гипнозу, — именно так назывался этот спецкурс, — произвела на меня несколько тягостное, даже зловещее впечатление. Инструктора звали Нейл Абрамович. Это был невысокий сухощавый старичок с тонким орлиным носом и глубокими, пронзительно острыми, хищными глазами.

Когда мы вошли в лабораторию, где должна была состояться наша первая встреча, мы сразу же обратили внимание на ее непохожесть на остальные учебные кабинеты. Это была небольшая комнатка с однотонно выкрашенными стенами, окно которой было плотно занавешено черной шторой, так что в ней царил полумрак. Все освещение исходило только от маленькой, тусклой настольной лампы, стоявшей на круглом журнальном столике. Вокруг столика, друг напротив друга, в форме треугольника, стояли три больших черных кожаных кресла с высокими спинками и широкими подлокотниками. Никакой другой мебели в комнате больше не было. В одном из кресел сидел, поблескивая очками и заложив ногу на ногу, Нейл Абрамович.

— Здравствуйте, — негромко поприветствовал нас он, — садитесь.

Мы поздоровались и уселись в кресла, в которых тут же утонули. Настолько они были мягкие.