Телепатия

Такие утверждения не соответствуют действительности и базируются на случайных, статичных наблюдениях. В психике любого человека в течение жизни, под влиянием различных условий происходят изменения, которые вынуждают его проявлять временные склонности к активному или пассивному началу в единении с чужим сознанием. Один и тот же человек, если ему, скажем, прищемить нос дверью, мгновенно станет индуктором, и тот же самый человек будет отличным перципиентом, как только подобная участь постигнет нос близкого ему человека. Развитие телепатических способностей на основе обнаруженных «склонностей» — это чистейшая нелепость, и тех, кто вздумает придерживаться этой доктрины, ждет разочарование. В телепатии, как ни в одной другой области человеческой жизни, необходимо гибкое и гармоничное развитие психики, и больше того: для тех, кто захочет серьезно и глубоко изучать и использовать на практике телепатические закономерности, необходимо помнить, что успеха можно достигнуть лишь при условии максимальной гармонии психики и физиологии. В противном случае телепат-практик рискует превратиться либо в пустоцвет, либо в существо, паразитирующее на теле человечества.

Некоторые приемы и способы раздвоения

Прежде всего: любое из таких раздвоений может окончиться вашей гибелью. Тот, кто прочтет этот раздел, окажется перед почти непреодолимым искушением — попробовать. Тот, кто попробует, почти неизбежно начнет совершенствоваться в этом отношении²⁶³. Поэтому автор настоятельно советует хорошенько подумать и сразу же после этого абзаца перейти к чтению главы 6. Все, что ниже, — только для самых отчаянных.

В народе широко распространено мнение, будто если человек во сне летает, он продолжает расти… В действительности автор знает немало людей (к числу которых принадлежит и сам), которые летают в более зрелом возрасте, чуть ли не до 50 лет. Такое явление свидетельствует не о возрасте и связанных с ним чисто физических процессах роста, а об обостренных телепатических способностях и, в частности, способности к раздвоению²⁶⁴. Если эта способность выражена в незначительной степени, человек просто «болтается в воздухе», его поднимает вверх какая-то сила; для взлета, парения и спуска он не тратит никаких физических усилий. Если эта способность выражена более сильно, для каждого взлета ему приходится тратить физические силы (во сне ощущается именно физическое усилие, усилие всем телом, описать которое членораздельно довольно трудно). В таких случаях «полет» делится на две основные стадии:

— сильный толчок ногами, взлет, снижение;

— над самой землей — безотчетное усилие всем телом, которое дает возможность продолжать полет… Взлет — провал, взлет — провал…

Человек, обладающий достаточно натренированной волей или сильно желающий этого, может «запрограммировать» маршрут своего «полета» и «побывать» там, где он не был и вряд ли будет. При достаточной натренированности можно «слетать» в определенное место. Некоторые люди, ложась спать, знают: сегодня я буду летать.

Однако даже при соответствующей предварительной тренировке может вдруг оказаться, что вы, уже выйдя на старт, не можете взлететь, — вам не хватает каких-то сил. Поскольку «каких-то» — определение весьма неточное, автор в качестве примера берет случай из собственной практики.

Как-то, решив немного «полетать», после необходимых приготовлений я улегся в постель и заснул. «Проснувшись» (во сне), увидел себя на незнакомой улице (маршрут был не запрограммирован, — просто хотелось ощутить невесомость). И тут я вдруг понял, почувствовал, что необходимых сил для хорошего толчка у меня нет. Тоскливо озираясь, я вдруг заметил в конце улицы довольно просторную лужу, которая на противоположном конце переходила в черную, липкую грязь. «Ага, сказал я себе, здесь сухо, можно спокойно пройти, — чего ради я буду ощущать необходимость в полете, откуда взяться этим силам». Любопытно, что именно такие ясные рассуждения и привели меня к луже. Тут я оттолкнулся и направился к противоположному «берегу», «пролетев» над водой, над грязью, благополучно приземлился. Но мне хотелось летать еще, а силы опять куда-то ушли. Тогда, уже вполне сознательно, я стал оглядываться, ища какую-нибудь причину, которая бы могла заставить меня взлететь. Причина предстала в образе добродушного лохматого пса, который, поглядывая на меня, вилял хвостом и не проявлял никаких враждебных намерений. «Если я его раздразню, он на меня бросится, и тогда… Я принялся хлопать себя руками по бокам, приседать, рычать, делать страшную физиономию. Пес насторожился, оскалился, потом присел, направился ко мне, явно намереваясь привести меня к нормальному состоянию с помощью зубов. Когда расстояние между нами сократилось до 2–3 метров, я прижал локти к туловищу, сжал кулаки — и свечой взмыл вверх.