Телепорт

К дверной коробке и к само́й двери прикрутили по блестящему металлическому ушку. Большой медный замок крепко их соединял. Я почесал затылок. Что за черт?

Коридором я прошел на кухню и увидел на холодильнике записку:

«Дэви, чего ты добиваешься? Может, просто вернешься домой? Обещаю больше тебя не бить. Мне очень жаль, но порой я не в силах совладать со своим темпераментом. Пожалуйста, возвращайся навсегда, а тайком приходить не надо. Ты меня пугаешь. Я могу принять тебя за грабителя и ненароком подстрелить. Вернись домой, ладно? Папа».

К холодильнику записка крепилась магнитом, который я в начальной школе украсил сине-зеленым глиняным шариком. Я вытащил записку и смял в комок.

Снова обещания. Хватит с меня нарушенных обещаний! Немного подумав, я расправил уголок записки и сунул ее обратно под магнит. Бумажный комок повис, удерживаемый цветным глиняным шариком. Посмотрим, как отец отреагирует…

Я злился, сердце болело.

Зачем я прихожу сюда? Я взял с разделочного стола емкость с мукой – большую стеклянную банку с деревянной крышкой – и подбросил к самому потолку. В верхней точке банка на миг остановилась и полетела вниз. Прежде чем она упала на пол, я прыгнул.

6

– Боже, откуда у тебя такие шмотки?

Я пожал плечами и молча забрался к Роберту в машину. Пружины заскрипели, дверцей пришлось хлопнуть дважды, пока она наконец не закрылась. Бутылку шампанского с кокетливой белой лентой на горлышке я поставил на сиденье между нами.

Роберт аккуратно выехал со стоянки. Когда пересекали сточную канаву, трясло машину немилосердно.

– Амортизаторы смазаны, но хреново, – посетовал Роберт.

– Да ладно тебе! Сколько народу будет на вечеринке?

Роберт махнул свободной рукой:

– Человек пятьдесят или сто – кто знает? Сью даже музыкантов каких-то пригласила. Ей такое по карману.

– А где ее родители?

– Уехали за пределы штата.

Вот и хорошо.

Остановиться пришлось за полквартала от дома: столько было машин. У парадной двери собралась толпа футболистов из школьной команды, с сигаретами в зубах и банками пива в руках. Когда мы продирались через них, один крикнул:

– Эй, Роберт, у тебя не подружка, а дружок? Кто он?

Роберт шел себе дальше, словно ничего не слышал, но я заметил, как покраснела у него шея. У самой двери я обернулся. Футболисты ухмылялись. Подначил Роберта Кевин Джамотти, в седьмом, восьмом и девятом классах отнимавший у меня деньги на обед. Я посмотрел на него, и буквально на миг живот скрутило, а пульс участился.

Господи, да он же просто мальчишка! В сравнении с парнями из подворотни у Таймс-сквер Кевин – младенец! Неужели я его боялся? Бред какой-то!

Кевин перестал ухмыляться.

– В чем дело? – хмуро спросил он.

– Ни в чем, – отмахнулся я. – Ни в чем абсолютно!

Я отвернулся и, уже не смеясь, а безудержно хохоча, вошел в дом.

В прихожей стояла Сью Киммел и разговаривала с молодой парой. Парню и девушке было куда интереснее тискаться, чем слушать ее.

– Эй, вы что, с полуоборота завелись? – спросила она. – Бар в гостиной. Если будете пить, отдайте ключи Томми. Он за стойкой.

Парочка двинулась в гостиную, без конца соприкасаясь то бедрами, то губами.

– Привет, Роберт! А это кто с тобой?

Роберт открыл рот, чтобы объяснить, но я опередил его:

– Меня зовут Дэвид. – Я вытащил из-за спины шампанское и с поклоном преподнес его Сью. – «Как чудесно, что вы позволили мне прийти!»

Сью изогнула брови:

– Спасибо, что пришли, мисс Дулиттл. Это ведь «Болленже»? Здесь его не продают. Здесь калифорнийское «Андре» крутым считается. – Сью коснулась белой ленточки и пальцем провела по запотевшей бутылке. – Где ты его взял?

Я нервно сглотнул.

– В холодильнике.

– Хитро! – засмеялась Сью. – Ладно, хватит смотреть в зубы дареному коню. – Она взглянула на Роберта. – Триш тебя искала. Она в патио.

– Спасибо, Сью! – Роберт повернулся ко мне. – Хочешь познакомиться с Триш?

– Я верну его буквально через минуту. – Сью Киммел не дала мне ответить. – Мы только бутылку откроем.

Из прихожей меня привели в большую комнату, набитую парнями и девушками моего возраста или чуть старше. Там было на пару градусов жарче, чем в холле. Ослабив узел галстука, я шел за Сью. Та пробиралась сквозь толпу, используя бутылку как пастуший посох – разгоняла гостей, касаясь холодным стеклом голых или прикрытых тонкой материей тел.

В итоге мы прорвались к длинной, во всю стену, барной стойке. За ней хозяйничал парень ростом под шесть футов четыре дюйма и из встроенного крана наливал пиво кому-то из гостей. Через плечо тот парень надел ремень, увешанный ключами от машин.

– Привет, Томми!

– Привет, Сью!

Сью поставила двухлитровую бутылку «Болленже» на стойку и потребовала бокалы.

– Ага. – Томми снял с полки два винных бокала.

– Не эти, а флюте. Господи, Томми! Бокалы для шампанского.

Сью глянула на меня и закатила глаза. Томми покраснел.

– Сам я вообще из банок пью, – вставил я и улыбнулся Томми.

Тот кивнул мне примерно через минуту и отошел в сторону налить кому-то пива.

– Ну так что? – Я повернулся к Сью и поднял брови.

– Давай, – отозвалась она, показав на бутылку.