Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

- Бэ-э-эйн! Ну, сколько ты еще намерен со мной не жестикулировать, а? – ныл Анжело, плетясь за крадущимся оператором. Если парень с фиолетовыми волосами, в клетчатой черно-зеленой кепке, такого же типа рубашке, черной футболке, джинсах и серых кедах, держа в одной руке портфель с камерой, крался параллельно стеночке, зная, что каждое его неверное движение может стоить ему миссии, то журналист, выглядя ничуть не менее броско, чем Бэйн – в ужасно-мятой красной футболке и синих бриджах, в драных тапках, как всегда нечесаный и, кажется, даже неумытый – просто плелся по коридору, словно и не помня того факта, что они пробрались в закулисье Телешоу, куда прессе вход был категорически запрещен.

- Бэ-э-эйн! Не будь таким противным! Махни рукой хоть разок, ну? – не прекращал доставать Мартина Кьярэ. Где-то впереди послышались шаги. Оператор тут же метнулся к журналисту, схватил его в охапку, после чего они буквально втиснулись в узкий проем между стеной и каким-то старым хламом. Места было очень мало, поэтому Бэйн даже вздохнуть боялся, остерегаясь того, что прижмет Анжело к стене слишком сильно и тот испустит дух. Хотя куда уж еще прижиматься. Анжело и так дышал оператору в район ключицы, без возможности пошевелить даже пальцем.

- Ты мне спину стеной ободрал, – пробормотал журналист недовольно. При этом оператор почувствовал его дыхание в районе ключицы, и от неожиданности и смущения отпрянул было от парня, в результате чего ударился затылком о доску. Анжело также был не в восторге от такой близости со своим оператором и с радостью бы отошел от Мартина хотя бы на пару миллиметров, вот только…

Шаги тем временем приближались. Парни, тут же позабыв обо всем остальном, задержали дыхание и напряглись, ожидая разоблачения. Но нет, пухлый охранник не торопясь прошел мимо них и не заметил того, что два парня в рискованной друг для друга близости втиснуты в небольшой проем. Когда шаги утихли, Бэйн попробовал выбраться наружу.

- Мы застряли, – спокойно оповестил друга журналист, который понял сей факт еще до появления охранника и мысленно успел уже и поорать, и поныть, и поплакать, и, наконец, смириться.

«То есть, как это застряли?!» – вылупился Бэйн на Анжело.

- О, ты снова кривляешься мне! Все к лучшему! – вдохновенно воскликнул журналист.

«ИДИОТ!» – взвыл Бэйн, чувствуя как к лицу приливает кровь… И не только к лицу! Если у оператора бы снова встал… Он бы сгорел со стыда!

- Сам такой, – Анжело тоже как-то сник. Воцарилось напряженное молчание. Журналист попробовал выбраться, но его попытки больше походили на беспомощные трепыхания, которые к тому же доставляли Бэйну «легкий» дискомфорт. В спину парню воткнулся какой-то гвоздь, из-за чего Мартин боялся согнуться и тем самым проткнуть себе какой-нибудь внутренний орган. Парень даже представить не мог, как же они с Анжело умудрились забраться сюда изначально? Во всем было виновато состояние аффекта, не иначе. Теперь оставалось вновь в это состояние впасть и выбраться из узкого закутка!

Тем временем становилось все жарче. Сердце Бэйна готовилось выпрыгнуть из груди, по виску ползли капельки пота, он изо всех сил боролся с собственным телом, но было уже невмоготу.

- Бэйн… – от тихого голоса Анжело парень вздрогнул и сглотнул. – Кажется, кто-то идет. Может, позовем на помощь? Лучше я проведу пятнадцать суток в обезьяннике, чем умру столь недостойной смертью! – захныкал он. – Я в туалет хочу! – признался Анжело, и только теперь Бэйн понял причину, по которой журналиста так корежило.

«Как вовремя!» – фыркнул он. – «Делай, что хочешь…» – пожал он плечами.

- ПО-МО-ГИ-ТЕ! – тут же заорал журналист. – Мы здесь и мы замурованы! Люди-добрые-не-проходите-мимо-ПОМОГИТЕ-не-доказывайте-всему-миру-того-что-люди-стали-менее-отзывчивыми-ПОМОГИТЕ-не-оставайтесь-равнодушными-ПОМОГИТЕ-два-человека-могут-погибнуть-от-удушья-и-жажды-ПОМОГИТЕ-о-боже-мы-же-можем-умереть-ПОМОГИТЕ-я-не-хочу-ПОМОГИТЕ-У-МЕНЯ-НАЧИНАЕТСЯ-ПАНИКА-И-КЛАУСТРОФОБИЯ-И-СТЕНОФОБИЯ-И-ПАЛКОФОБИЯ-И-прости-меня-Бэйн-БЭЙНОФОБИЯ!!!

- О… Какие лю-ю-юди! – внезапно послышался елейный голос. Анжело тут же заткнулся, Бэйн поморщился. Да уж, кто бы что не говорил, но как тесен мир! На парней, давясь от смеха и шаря по карманам, дабы отыскать телефон, смотрел Стэм. После разговора с матерью Эгона, возвращаться домой и ложиться спать было бесполезно, поэтому он сразу направился на съемки Телешоу. Гулять по зрительному залу, выискивая глазами Шута, Тараби казалось делом бесполезным и скучным, поэтому он сразу же пошел в таинственное закулисье, о котором ходили куча фантастических баек. И, когда послышался жуткий вой о помощи, всего на секунду, но блондин поверил в то, что в закулисье творится какая-то чертовщина. Вот только все, как всегда, оказалось куда прозаичнее.

- Интересное времяпрепровождение! – чуть отойдя от приступа дикого смеха, выдавил из себя Стэм, наводя камеру телефона на парней и делая фотографию.

«Скотина!» – взвыл Бэйн.