Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

- Найтарусс. Мой Найтарусс, – прошептала женщина, из-под одеяла наблюдая за тем, как сын ставит у ее кровати тазик со свежей прохладной водой, обмакивает в него компресс, а затем кладет его на лоб матери, дабы чуточку уменьшить ее боль. Существование мигрени до сих пор оставалось под вопросом. Тогда как одни врачи пытались разработать лекарство от головной боли, другие утверждали, что все это – симуляции и инсинуации. Но с каждым поколением страдающих этими инсинуациями становилось все больше, как и лекарств от них. Вот только каждый новый препарат вызывал скорое привыкание, и больные, стараясь справиться с мигренью, глотали таблетки пачками. Иногда доходило и до летальных исходов.

Пэйрис во время приступов принимала по восемь-десять таблеток, после чего боль уходила. И приходило безумие. Порой женщина часами сидела в своем кресле и смотрела в одну точку или начинала качаться из стороны в сторону и напевать какую-нибудь странную песню на не менее странном языке. Пару раз женщина и вовсе залезала под кровать и кричала Найту, чтобы тот спасался от землетрясения. Это было бы очень смешно, если бы не было так грустно. Два с половиной часа тогда потребовалось Найту, дабы вытащить мать из-под кровати, и еще час на то, чтобы убедить ее в том, что стены дома не шатаются и земля не дрожит.

Найт очень боялся, что подобные приступы вновь повторятся, из-за чего в последнее время часть таблеток Пэйрис заменял на обыкновенные витамины. Женщине, в любом случае, легче не становилось, но она хотя бы не бредила. Почти.

- Где мой сын?! – внезапно воскликнула больная, схватив Найта за руку и притянув к себе ближе. – Куда вы дели моего мальчика?!

- Мама, я же здесь! – возразил было Найт, но Пэйрис лишь отрицательно замотала головой.

- Нет-нет-нет! – шептала она, смотря на сына как на чужого, – нет-нет-нет-нет, это не ты. Ты не мой сын! Мой Найт маленький! Ему всего год или два или… я не помню, – нахмурилась Пэйрис, – но это не ты! – уверенно заявила она, отпуская Найта и закутываясь в одеяло, – принесите мне моего сына! Сейчас же! Сейчас же… – бормотала она себе под нос.

- Это все из-за таблеток, – взяв себя в руки и сдерживая слезы, проговорил Найт, забираясь на кровать к матери и обнимая ее за плечи, – сейчас все пройдет, – заверил женщину мальчик, сам не веря не единому своему слову.

- Папа? – внезапно взгляд Пэйрис потеплел, – папа, это ты?! Как же давно я тебя не видела! – повернулась она к Найту и обняла его так крепко, как никогда раньше не обнимала. – Папочка, мне так тяжело! – женщина захныкала, как маленькая, – и так больно. Пусть боль уйдет. Пусть уйдет! Возьми ее, как делал это раньше? – глаза Пэйрис заблестели, и, прежде чем Найт понял, чего от него хотят, женщина навалилась на сына и поцеловала его. Горячие влажные губы матери обожгли Найта. Мальчика затрясло. Он вцепился в ее плечи, пытаясь оттолкнуть женщину от себя, но она для Найта была слишком тяжелой. Он не мог сделать и лишнего движения. Тем временем язык Пэйрис скользнул по ровному ряду зубов сына. Найт забрыкался больше прежнего. Он уже знал, что такое французский поцелуй, но никогда раньше не испытывал его и не особенно хотел отдавать свой первый поцелуй собственной матери. Мальчик, безусловно, любил Пэйрис как никого другого в этом мире, но целоваться с ней казалось неправильным! Найт был еще мал, но уже прекрасно понимал границы, за которые заходить не следовало.

- Отпусти! – процедил сквозь зубы мальчик, уклоняясь от новых попыток матери поцеловать его.

- Папочка, почему ты меня отвергаешь?! Ты же говорил, что я лучше! Лучше, чем мама, так почему?

- Прекрати!!! – в отчаянии выкрикнул мальчик, каким-то чудом выбрался из-под женщины, упал с кровати на пол и уполз в дальний угол, где, наконец, позволил себе отдышаться. Мать за ним не последовала.

- Предатель! – выкрикнула она, начиная реветь в голос. – Как ты мог со мной так поступить! Я же была невинна! А ты, чертов ублюдок, воспользовался мной, как резиновой куклой! Ты обещал, что будешь только моим, но так и продолжал жить с матерью! Ты дурачил нас обеих! – кричала Пэйрис, колотя кулаками по постели. – Я ненавижу тебя! Отдай моего сына! И больше никогда не… – Пэйрис продолжала кричать, но Найту слушать все это было невыносимо, поэтому мальчик, стараясь не обращать внимания на кидаемые ему в спину проклятья, выбежал из комнаты матери, закрыл за собой дверь и, привалившись к ней, тяжело вздохнул.

- Кажется, вы были очень заняты, – внезапно раздавшийся голос заставил Найта вздрогнуть. В полумраке коридора различалась знакомая фигура.

- Лари? Как давно ты…?

- Достаточно, – ухмыльнулся мужчина.

- Но я же сказал, что мама болеет! – нахмурился Найт.

- Болеет ли? Или удерживается практически в полном одиночестве из-за похотливого сына, не желающего делиться столь прекрасным телом с кем-то еще, помимо себя самого?

- Мама – не тело! Мама – это… это мама! – зло выдохнул мальчик. – И она болеет! Она не может встретиться с тобой!

- Позволь ей самой решать, – хмыкнул Лари, отталкивая Найта от двери и заходя в комнату.