Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Ты упорно переводишь взгляд обратно на родителей. Несмотря на их состояние, в глазах не видишь ни страха, ни паники, ни даже гнева, лишь спокойствие. Конечно же, вы обыгрывали подобное раньше. В первый раз родители устроили тебе проверку в одиннадцать – поздней ночью кто-то пробрался к тебе в комнату, схватил и вырубил. Пришел же в себя ты уже в полуподвальном помещении, в котором следующие несколько дней тебя топили в ледяной воде, морили голодом, вынуждали справлять нужду под себя, не давали спать и постоянно требовали выдать определенную информацию. Тогда ты провалил проверку, расколовшись на третьи сутки невыносимых пыток. Каково же было твое удивление, когда жестокими мучителями оказались собственные родители. Сначала ты злился, не хотел их больше видеть, кричал о том, насколько их ненавидишь, но вскоре понял, для чего проделывали весь этот спектакль. У снайперов вашего уровня существовал особый кодекс, в котором честь и репутация стояли превыше собственной жизни. А раскрытие имени заказчика влекло за собой утрату достоинства и уважения. Потому, несмотря на все пытки, ты был обязан молчать. Во что бы то ни стало – молчать. Как бы над тобой ни измывались – молчать. Понял ты это далеко не сразу. Но понял. Точнее, в тебя это в буквальном смысле Вбили. Иногда подобные тренировки проходили и твои родители. Либо вы с матерью скручивали отца в самый неожиданный для него момент, либо вы с отцом – мать. Они утверждали, что это закаляет характер для молодых и проверяет, не пора ли уходить на покой старикам. Ты каждый раз уверял, что твои отец и мать вовсе не старые, и они на ваших семейных «мероприятиях» доказывали это. Их выдержка восхищала тебя, и хотя ты понимал, что подобные вещи ненормальны, в каком-то смысле соглашался абсолютно с каждым их действием.

Но одно дело – проверка, совсем другое – реальные пытки. Тебя готовили к боли и психологическому натиску. Но ты оказался бессилен перед ужасом, который ощутил, увидев родителей в таком состоянии.

Тело начинает бить озноб, на лбу выступают капельки холодного пота.

«…Он идет за тобой,

Ты глумишься над телом.

Он идет за тобой,

Надругаешься всласть.

Он идет за тобой,

Жизнь начертана мелом.

Он идет за тобой,

Жертва в этот раз Ты…»

- Только не говори, что такой же молчун, как и твои дорогие мамочка и папочка! – шипит тебе в самые губы некто в маске, и запах виски у него изо рта заставляет тебя поморщиться. – Маленький гаденыш! – хрипит мужчина и вновь бьет тебя по лицу. Ты сплевываешь кровавый сгусток вместе с несколькими зубами и, несмотря на все происходящее, не можешь оторвать взгляда от родителей.

«Молчи», – одними губами шепчет мать, и человек в маске каким-то образом замечает это, несмотря на то, что смотрит, кажется, на тебя. Он резко разворачивается и бьет женщину по лицу. Ты вздрагиваешь и морщишься так, будто ударили не ее, а тебя.

«…Твои руки в крови, под ногтями чужая плоть.

Запах смерти пьянит, заставляя шипеть, стонать,

Будоражится кровь, ты вбиваешься в женский труп

И хрипишь, нависая над ней, любя…»

- Старая шлюха! Еще слово – и я оттрахаю тебя на глазах у твоей семьи! – угрожает мужчина, и у тебя не остается сомнений, что он действительно способен на это. – Ну, мелкий? Не передумал? Почему бы тебе не назвать человека, заказавшего Джинго?! Ты же помнишь? Верно? Точно помнишь!

Не помнил. Не мог помнить, ведь вы же, в конце концов, профессионалы и предпочитаете вовсе не видеться с клиентами. Они оплачивают заказ через нелегальные счета, затем вы находите в указанном месте папку с фотографиями и выполняете заказ. Все. Единственная ниточка к заказчику – имя посредника между ним и киллером, через которого, при большом желании, вычислить человека возможность все-таки была. Имя каждого посредника вносилось в специальные списки, которые киллеры вели в качестве защиты, ведь посредники, в отличие от заказчиков, киллеров знали в лицо, а значит, опасность какую-никакую, а представляли.

«…Позже куришь, смотря прямо ей в глаза,

Улыбаешься, делаешь фото. Смех.

Твой улов, твоя жертва – однозначно успех…»

- Кодекс не позволяет им знать заказчиков, я уже говорил тебе об этом, – подает голос некто из самого темного угла. Голос незнакомца спокоен, а движения плавные. Он кардинально отличается от психа в маске. Но именно он несет реальную опасность. Ты понимаешь это мгновенно, наверняка это же почувствовали и родители.

- Ах да, как я мог забыть, простите, босс, – сипло смеется мучитель в маске, – ведь нам нужен какой-то там список! Где тетрадь, мелкий?! – еще один хлесткий удар.

«…К остальным своим жертвам, закопаешь словно клад

В ад. Спрячешь прядку волос в кошелек,

Трофей – он бесценен, хранит ее аромат.

Ты давно уже понял: им тебя не найти.

В безнаказанность веришь, но тебе от него не уйти…»

Чертова песня, что заполняет комнату и явно стоит на повторе, с каждым ударом врезается в память лишь сильнее. Слова, будто молитва, заполняют твой разум и мешаются с мыслями, вытесняя часть безумного страха, что сотрясает тебя и буквально выворачивает наизнанку.