Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

На самом деле Эгона мучил животный неконтролируемый страх, природу которого объяснить он не мог, потому что… на самом деле Эгон не помнил, что он Эгон.

А наличие этого существа в его камере вызывало у больного непонятную бурю эмоций. Обрывки странных воспоминаний мучали. Голос существа заставлял его тело покрываться мурашками. Всепоглощающая паника лишь ухудшала и без того не лучшее состояние больного.

- Такой взрослый мальчик, а на ногах удержаться не можешь. Как неловко! – прорычал Стэм, внезапно со всей силы ударяя еле-еле поднявшегося на колени Эгона ногой прямо по лицу. – Тупорылый кусок дерьма! – уже с большей злостью прошипел Тараби, начиная пинать больного куда придется. – Ублюдок, заставивший меня поволноваться! – Эгон под градом ударов все же вновь попытался встать с пола, за что получил сильнейший удар под дых. – Ну что, убогий? Чувствуешь это? – усмехнулся Стэм, хватая Эгона за отросшие волосы и всматриваясь в его глаза. – Чувствуешь, насколько я тебя сильнее? – блондин вцепился парню в шею и надавил что есть мочи. Эгон захрипел, но сопротивляться перестал. – Я сильнее тебя. Я сильнее тебя! Я намного сильнее тебя, убогий ты анаболик! Я старше. Опытнее. Рассудительнее! И поэтому именно я несу ответственность за все произошедшее. И я повинен в провале операции. Слышите меня, мистер Эгон Йот. Во всем виноват я, – прошептал Стэм парню в самые губы и лишь затем ослабил хватку. – Поэтому прекрати винить себя. И приходи уже в норму, ты нам нужен. Ты нужен мне. Не беси меня еще больше, – фыркнул Тараби, окончательно выпуская шею больного из рук, выпрямляясь и направляясь к выходу. Стэм чувствовал, что слегка перестарался, отчего боль в животе запульсировала хуже прежнего. План по возвращению Йота в нормальное состояние казался простым в теории, но не слишком результативным на практике. Быть может, Стэм ошибался и на самом деле значил для Йота не так уж и много, чтобы его слова для Эгона имели хоть какой-то вес?

И будто подтверждая нехорошие мысли Стэма, больной вскочил на ноги и завопил что есть мочи. Рубашка, сковывавшая его руки, затрещала по швам. Эгон заметался от стены к стене, с силой ударяясь о мягкую поверхность и лишь сильнее напрягая руки. Стэм спокойно наблюдал жуткое беснование коллеги. Его не напугали ни налившиеся кровью глаза парня, ни пена, что появилась на его губах. Йот не понимал, что делает. Единственное, чего он желал, это освободиться от стягивающих его оков. А затем избавиться от надоедливого раздражителя.

Прочная рубашка таки не выдержала и при очередном ударе попросту разошлась по швам, превратившись в драные лоскуты. Расправившись с одной неприятностью, Эгон явно собирался взяться за вторую. Мышцы больного напряглись, каждое движение стало медленным и размеренным, как у хищника, приготовившегося к нападению.

- Эгон, ты не должен… – хотел было вразумить парня Стэм, но Йот не захотел его слушать. Сорвавшись с места, он накинулся на полицейского с явным желанием выбить из него всю дурь.

Стэм блокировал направленный в голову удар лишь в последний момент. Живот взорвался новой порцией боли.

- Да уж, кажется, я тебя недооценил, чертов качок! – воскликнул парень, разворачиваясь и со всей силы вмазывая Эгону ногой в челюсть. Больной, пошатываясь, отступил на пару шагов, всматриваясь в Тараби с явным непониманием.

- С…Стэм? – тихий, более или менее связный стон заставил Тараби чуть расслабиться.

- Посмотрите-ка, кто заговорил, – ухмыльнулся он, с подозрением оглядывая верзилу, чей взгляд наконец-то стал чуть более осмысленным и живым.

- Я думал… что ты умер, – продолжал бормотать Эгон, взирая на Стэма так, будто увидел привидение. – Я же видел. Видел, как тебя застрелили.

- Не застрелили, а подстрелили, – возразил блондин, вальяжно облокачиваясь на дверь и, таким образом, стараясь скрыть нахлынувшую слабость. Все-таки швы, наложенные Хоуни, оказались не столь прочными, как этого хотелось Стэму.

- Тебя же убили из-за меня, – продолжал бормотать Йот, будто не слыша Тараби.

- Ты оглох, придурок?! Меня не убили. Я здесь. Живой. И если ты продолжишь тупить, я снова тебя ударю, – пообещал он, невольно касаясь источника пульсирующей боли сквозь клетчатую рубашку.

- Боже… – застонал Эгон сквозь зубы. Тараби не сообразил, с чем связан возглас больного, до тех пор, пока не проследил направление его взгляда, невольно посмотрел на свой живот и увидел растекающееся кровавое пятно на рубашке.

- Вот жопа, – фыркнул он недовольно.

- Так ты еще жив, – вид крови, как ни странно, подействовал на Йота лучше любых объяснений. – Ты правда жив, – выдохнул он, обессиленно падая на колени.

- От меня не так легко избавиться, – хмыкнул Стэм, вытаскивая из кармана джинсов носовой платок и прикладывая его поверх рубашки.

- Ты правда… – Эгон невольно подался в сторону Тараби, – ты правда… – повторил он и внезапно разрыдался. – Ты правда живой! – завыл он, подползая к Стэму на коленях.