Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

- Да-да, Марти, ты не ослышался. И нечего размахивать стилетом перед моим лицом. Засунь его себе знаешь куда? Сам догадаешься, – Анжело отчего-то злился, но Бэйн не мог понять причины, ведь оскорбили пока только его. – Я-то все надеялся, что после многолетней немоты ты потратишь свой голос на более стоящие слова, – заявил он нагло. – Все ждал, когда же ты соблаговолишь признаться мне в своих чувствах. Ты же сохнешь по мне не первый год! Сыкливая девчонка! – журналист в раздражении треснул Бэйна по плечу. – Почему самые важные слова произносить всегда приходится мне? Почему всю грязную работу делать надо мне?! Почему вся ответственность снова на мне?!

«Прости…»

- Мне не нужны мычания и взгляды побитой собаки! У тебя есть губы, чтобы… – Анжело не договорил, потому что оператор сгреб его в охапку, крепко обнял и вновь поцеловал парня.

- Да нет же! – возмутился Анжело больше прежнего, отталкивая Бэйна. – Я имел в виду слова! Если ты действительно сожалеешь, я хочу услышать это, а не увидеть!

- Я… сожалею, – оператор выговорил это настолько осторожно, будто боялся сказать что-то не то.

- О чем?

- О том, что не признавался тебе в…

- Нет-нет-нет… Это не то!

- Хорошо, что я должен сказать? – сдался Мартин.

- Скажи: «Мне жаль, что я сыкливая девка».

- Мне жаль, что я сыкливая девка, – пробормотал оператор.

- Громче.

- МНЕ ЖАЛЬ, ЧТО Я СЫКЛИВАЯ ДЕВКА! – почти проорал Бэйн. – Доволен?

- Весьма.

- И что теперь?

- А вот теперь можешь меня поцеловать, – милостиво разрешил журналист, сам наклоняясь к оператору и ловя губами его нижнюю губу. Все это он проделал, неотрывно смотря Бэйну в глаза и не думая стесняться своих действий. Мартина же это весьма смутило, но лишь на мгновение. Низменные желания моментально завладели его мыслями, заставляя парня порывисто целовать журналиста, запуская руки под его футболку и касаясь его обнаженной кожи.

«Но ведь ты молчал не потому, что боялся услышать отказ…» – ненужные мысли пробились даже сквозь слепую страсть. Справедливые мысли. За время влюбленности в Анжело Бэйн пытался признаться ему в чувствах трижды, но сам же каждый раз останавливал себя.

«Да, то, что действительно тебя беспокоило, это отдача…» – именно. Мартин очень боялся, что журналист пострадает.

«Нашел Анжело, значит, найдут и другие…»

«Люди из прошлого…»

«Придут за твоей головой…»

«А если Он попадется под горячую руку? Уверен ли ты, что сможешь выдержать это вновь? Увидеть, как привязанного к стулу любимого человека кромсают тесаком?»

Фантазия мгновенно нарисовала описанную картину перед глазами оператора: обезображенный журналист в изодранной одежде, избитый, а, возможно, и изнасилованный, сидел бы перед Мартином с отрезанными фалангами пальцев и скулил бы от боли, а кто-то позади Бэйна кричал бы ему, что он должен признаться. Выдать клиента. Иначе мальчишке отрежут руку. Или ногу. Или выковырят глаза ложкой без анестезии.

«Но как бы я его ни любил, я никогда не опозорю фамилию семьи», – ужасающая мысль застала Бэйна врасплох.

«Я буду молчать под любыми пытками…»

Бэйн вздрогнул, внезапно прервал поцелуй и попятился от кресла.

- Что? В чем дело? – встрепенулся Анжело.

- Мы не можем.

- Чего не можем?

- Быть вместе.

- Шутишь? – Анжело, опешив, вскочил с кресла, мгновенно оказался напротив Бэйна, схватил его за грудки рубашки и силком заставил парня наклониться ближе к себе. – А ну повтори, что ты только что сказал?

- Пойми, моё прошлое не осталось бесследным. Ты и сам это знаешь. Рано или поздно…

- Ссыкло! – завопил журналист и что есть мочи влепил Бэйну душевную оплеуху.

«Ты сдурел?!» – охнул парень.

- Словами! Ты умеешь говорить!

- Ты сдурел?! – повторил свои мысли вслух Мартин.

- Это ты сдурел! – рассвирепел Анжело хуже прежнего. – Я тебя привел сюда, раскрыл практически все карты. Вот он я. Доверился тебе. А что же ты? Морду воротишь? Ах, мы не можем?! Ты не можешь!

- Со мной опасно, – выдохнул Бэйн, чувствуя себя дико при каждом произносимом слове.

- А со мной, думаешь, нет?! Не хочешь узнать, почему все это время у меня не было отношений? Почему я так шугался людей? Почему начал рассматривать тебя, как кандидата в свои любовники, лишь после того, как узнал, что ты убийца?

«Ты рассматривал меня в качестве кандидата в свои…»

- Рассказать? Хотя, знаешь, обойдешься! Я и так поделился слишком многим. А ты как последняя эгоистичная скотина подумал лишь о себе. Опасно с ним. Нельзя нам. А моё мнение тебя, получается, не интересует?

- Но ты не понимаешь!

- Конечно, не понимаю.

- Не представляешь масштаба проблемы!

- Куда уж мне представлять, ТехноБоже!

- Анжело!

- Марти!

Яростная перепалка закончилась очередным горячим поцелуем. Оба парня были слишком раздосадованы, разозлены, но при этом не менее возбуждены. Находиться рядом друг с другом после всего сказанного и при этом не прикасаться друг к другу им казалось почти невыносимым. Поэтому ссора то и дело прерывалась обжигающими, сносящими обоим парням крышу поцелуями.