Телесные повреждения

— Ну, — Ренни неохотно соглашается, страшась услышать что-нибудь похлеще.

— Что ты — шпионка! — Лора оскорбительно хихикает.

— Кто говорит? — Ренни не верит своим ушам. — Полиция?

— Все говорят. — Лора усмехается. — Только они до сих пор не вычислили, для кого ты стараешься.

— Где ты наслушалась этого бреда?

Лора насмешливо улыбается. Неторопливо достает из кармана юбки пачку «Бенсона» и коробок шведских спичек.

— Там же, где достала это. У меня везде свои люди.

Ренни надоели эти таинственные намеки.

— Где?

— Я женщина деловая. Вот я и заключила сделку.

— С кем? — Ренни кажется это невероятным.

— С теми двумя, которые только что приходили. Мортон и Сэмми. Я знала, что рано или поздно они здесь появятся; им потребовалось некоторое время, чтобы все устроить, но зато они позаботятся о нас. Им ни к чему, чтобы мы торчали тут вместе со всеми. Они сбывали для меня товар на Сан-Антонио и охраняли меня. Кроме Поля, никто не знал об этом. Естественно, они боятся, что об этом кто-то пронюхает. — Лора прикуривает и бросает спичку на сырой пол. — Они были замешаны в поставке и разгрузке товара. Были в курсе, что и когда должно прийти, знали, что вместе с дурью из Колумбии приходило оружие, знали о содержимом коробок Эльвы; конечно, их посвящали не во все, но они знают достаточно, и молчат, иначе их обвинят в пособничестве контрабандистам. А Эллису это вряд ли понравится. Он не жалует предателей. Какие-нибудь мелкие аферы еще сошли бы им с рук, но только не это. За такое можно запросто угодить в тюрьму. Их тогда просто уничтожат. Я их крепко держу в руках.

— Они могут освободить нас?

— Не надо гнать волну. Я не хочу на них давить, они и так запуганы до предела. К тому же пока я у них на виду, им спокойней. Они не хотят, чтобы я попала к кому-нибудь другому, кто будет меня пытать. Достаточно одной горящей сигареты, потушенной об меня, и я заговорю. Они позаботятся обо мне, они знают, что если я засыплюсь, то потащу их за собой. Я их предупредила. Случись что со мной, им не поздоровится.

— А что мешает им просто тихо закопать тебя на заднем дворе?

— Ничего. — Это предположение развеселило Лору. — Чистой воды блеф. Я сказала, что у меня есть покровитель.

— А он есть?

— Поль. Где бы он ни был, — коротко ответила Лора.

Ни одной из них не хотелось развивать эту тему.

На завтрак им принесли холодный рис и цыплячьи спинки. Видимо их варили, но явно недостаточно. Из мяса сочится розовый сок. Лора вдохновенно со вкусом обгладывает кости, ей в отличие от Ренни бодрости не занимать.

— Можешь доесть мое.

— Не пропадать же добру.

— Может попросить их доварить?

— Кого попросить?

Ренни не приходило в голову задуматься об этом. Наверняка, здесь есть кто-то, к кому можно обратиться.

— Я себя всегда утешаю, что все могло бы быть гораздо хуже. Надо надеяться на лучшее. Есть бедняги, которые и дома так не едят.

Ренни тщетно пытается себе это представить. Лора уже приканчивает и ее порцию. Она целится костью в ведро, но промахивается, вытирает руки о свою юбку. Под ногтями грязь, кожа вокруг воспалена. Ренни отводит глаза. Теперь к уже имеющейся вони скоро добавится запах тухлых куриных объедков.

— Нужно выяснить насчет чая.

— Что? — с набитым ртом переспрашивает Лора.

— Про соль в чае. Надо сказать, что они перепутали соль с сахаром.

— Ты что, глупая? Они ничего не перепутали. Им так приказано. Это все делается нарочно.

— Но почему? — Ренни еще может понять их скудный рацион, но зачем поить узников непригодной для питья жидкостью? Что за злобствование? Это же низко.

Лора передергивает плечами.

— Это цветочки. Они еще и не на такое способны.

Стемнело. Весь ужин состоит из кусочка хлеба, и соленого чая, вода отдает прогорклым маслом. В камере полно москитов. Из окна слышно поросячье хрюканье. Сквозь прутья решетки просовывается любопытный пятачок.