Телестерион [Сборник сюит]

ПРАКСИТЕЛЬ. Из поклонения женской красоте во всей ее прелести и изяществе рождается не просто любовь(она проявляет себя, как стихийная сила, как Эрос), а человеческая любовь, человечность, что отличает нас как от зверей, так и богов. Красота гуманна и самоценна. Обычно она воплощена лишь частично во многих людях, прежде всего в детях и женщинах, а есть женщина, чья красота близка к идее красоты, и вот она, Фрина, воплощает ее, как Афродита среди богов. Она достойна не хулы и гонений, а восхищения и почитания.

Фрина спускается на свободное пространство перед судьями.

ГИПЕРИД. Поскольку женщине на суде запрещается выступать в свою защиту, Фрина изъявила желание просто предстать перед вами, мужи афиняне.

ПРАКСИТЕЛЬ. О, нет, Фрина!

Фрина выглядывает вдаль, словно перед нею море, и спускает с плеч пеплос, спадающий до бедер, — еще миг, кажется, богиня сделает шаг, освобождаясь от одежды; никто не смеет нарушить ее уединения, ей далеко видно, она одна, сама женственность и изящество, божественная человечность, — это Афродита Праксителя, увезенная за море в Книд. Публика и судьи в немом восхищении.

ЕВФИЙ (с торжеством). Вот это я и называю кощунством и святотатством!

Архонт останавливает его жестом.

ПАРИС. Красота Греции!

Публика выходит на ступени Царского портика в ожидании решения суда. Клиний, Парис и Елена; Пракситель остается рядом с Фриной в коридоре суда.

                1-я  ГЕТЕРА
Что, снова перерыв?

                  ПАРИС
                                      Нет, ждем решенья.
Пракситель говорил, на удивленье,
Прекрасно, как оратор Демосфен.

                 БРОМИЙ
Как Демосфен, риторикой своею
Царя Филиппа напугавший страшно,
И тот решил пойти на нас войною,
На Грецию, разбитую в раздорах
Меж эллинами, варварам во благо.

                ГИПЕРИД
          (выходя на площадь)
Я весть принес, как с поля битвы чудной
Старинной веры предков с красотою,
Что просияло славою Афин
В прекрасных изваяниях и храмах,
Богам же олимпийским посвященных.
Где здесь кощунство? Лишь в умах людей,
У Евфия оно — в его сужденьях,
Никак не в красоте прелестной Фрины, —
Суд оправдал ее и защитил,
А Евфия он штрафом наказал!

Фрина выходит на площадь в сопровождении Праксителя, Фотиды и других. Публика радостно приветствует Фрину, поднося ей венки и цветы.

           ХОР ДЕВУШЕК
            Победа красоты!
            И это не мечты?
      Как торжествует младость
И старость заодно — какая радость
    Средь бед, крушений снизошла,
    И даль небесная светла
       До самого Олимпа,
       И нет чудесней нимба
       Для красоты земной,
    Вновь просиявшей над тобой,
    Афины, город знаменитый
       Навеки, как в зените
    Свободы, славы и побед,
    Ликующих, как солнца свет.
           (Пляшет при всеобщей радости вокруг.)

ЭПИЛОГ

Книд. Портик, открытый со всех сторон, в котором в центре на пьедестале установлена Афродита Праксителя. Среди паломников Парис и Хор девушек с комическими масками в руках.

                 ПАРИС
О, Фрина! Узнаю твою красу
И прелесть выражения во взгляде,
Блестящем, влажном, более живую,
Весь трепет, и волненье, и величье,
Какой предстало быть богине, — чудо
Пракситель сотворил не без участья
Эрота и самой же Афродиты!

               СТАРИК
Я стар давно и вожделенье немо,
Но свежий ток я чувствую в крови, —
Ужель любви, — как радость бытия!
Не похоть, а тишайшую любовь,
Как после бурь страстей, в изнеможеньи
Я в сердце нахожу и ею счастлив.

              ЖЕНЩИНА
В ней женственность — и мука, и отрада,
И я люблю ее, саму любовь
В покрове лучезарной красоты.