Tell me "I know" (СИ)

     - Я… не… слушаю. Я не слушаю…      - Теперь ты… Гаррхдаш! Аста вала датарро! Фестис бай умо канаварум!      - Джангхар ванн хидас, Фенрис. Астра… ва накха, но мератованто.      - А теперь на Общем, пожалуйста.

      – Это… ругательства, Варрик. Непереводимо… Почти. Хоук, ты меня слышишь? Соберись, они уже близко.

      – Я… уже в порядке. Спасибо. Я точно не был Стражем?

     - Два часа назад я бы ответил, что нет. Теперь… уже и не знаю, что и думать, Солнце. Я не чую в тебе Скверны… или наоборот – ее так много, что… не знаю.

     В следующий миг спекшаяся земля вокруг нас взрывается осколками оплавленного стекла и камней, выпуская на поверхность много… очень много… очень-очень много Порождений. Впереди лишь один – мужчина в форме Стража. Имя всплывает само:

      – Ларий.

      «Хоук»

     Голос звучит прямо в висках. Во внешнем мире – лишь тяжелое дыхание. Настороженные взгляды. Молчание. И тишина, наполненная Песней.

      – Или, возможно, мне стоит назвать тебя Корифеем?

      «Уже нет, Хоук. Или мне стоит назвать тебя Первым Аколитом Тота? Я вижу теперь тонкие связи с Богами… Как ты помнишь, Ларий был…не совсем мертв… у него была душа… изуродованная Скверной – но душа. Теперь я – нечто иное. Не он… но и не Корифей»      - Иное или нет – не думаю, что тебе стоит жить. Мы ошиблись тогда… но не ошибемся теперь.

     Следующая фраза – уже вслух. Почему? Решил, что мои спутники могут прислушаться?

     - А уверен ли ты, что не стоит? Быть может, просто выслушаешь меня? Мы не хотим войны, Хоук. Никогда не хотели. Вас в этом пытались убедить не только мы, но и наш брат, Архитектор…      - Я был прав. Он тоже… был магистром? – Справедливость хмурится.      - Это было слишком давно… время стирает память… не знаю… не помню. Возможно. Мы не желаем подчиняться Древним. Мы можем сосуществовать в мире, Хоук.

     Качаю головой. Все во мне восстает против такого… безумия. Мир? С существами, сотворенными Малефикарумом, чтобы убивать?

     Корифей-Ларий понимающе кивает. Два удара сердца. Не успеваю отпустить силу, а потому просто выхватываю кинжал, распарывая ладонь. Кровь немедленно меняет цвет… свет… вскипает, подсвечивая тяжелой мощью глаза и вены…

     Два удара сердца – и вокруг разверзается огненный ад.

     Шторм, Буря, Вихрь и Дрожь – пока хватает крови в ладонях. Два удара сердца.

     Лязг стали и пронзительный свист рассекаемого острым клинком воздуха прокатывается слева направо – Фенрис выкашивает первые ряды Порождений. Глухие удары перемежаются с высоким, почти неуловимым звоном – Справедливость снимает второй ряд, чередуя оружие и магию – наследие двух ипостасей.

     Песня Скверны половодьем затапливает сознание. Это почти больно.

     Тело действует само, не подчиняясь отравленному разуму, лириум посоха гудит в руках, меняя форму. Мысль или чувство? Не имеет значения. Исчезнуть – появиться за спиной Лария, ударить одновременно парой клинков. ВирТасаллан – Миг Погибели. Шаг в Утенеру… для эльфа. Для Порождения – только тишина.

     Свист-свист-свист – кувырком уйти от тяжелого щита генлока, увернуться от пары кривых С-Кашей гарлоков, подсекая сухожилия…

     Не думать.

     Заглушить песню Скверны, неизвестно откуда взявшейся в моей крови, звоном стали. Песней лириума, огнем горящего в руках. Скверна обещает забвение и покой, манит сном и тишиной, поет о безопасности в темноте горных чертогов и глубин земли.

     Лириум поет о достойной битве, о силе и славе. О посмертном воздаянии. О спасенных жизнях – и о тех, кого нельзя спасти. Об уже павших – и тех, кто еще падет.

     О победе в войне…

     Личной. С самим собой. Когда Скверна зовет и манит перейти к тем, кто сражается против тебя, кто уже познал тишину гор…

     О бдительности в мире…

     Когда неусыпно сдерживаешь себя, помня о Тьме в душе и крови. О том, что и Тропы не бывают тихими, не бывают спокойными, что ложь никогда не станет правдой, как бы ни хотелось…

     О жертвенности в смерти…

     Когда уже не в силах бороться – уходишь, не дав другим ощутить боль за тебя. Не предать. И найти обещанный покой… когда ложь против всех законов превращается в правду…

     Руки затекают от непрерывных взмахов клинками, а на место убитых приходят все новые. Брызги черной крови обжигают, горчат на губах. Едкий запах режет ноздри и горло.

     Свист-свист-свист. Рядом слышен крик… чей? Боли или ярости? За черным морем доспехов не видно. Перекат, кувырок, перекат, быстрый выпад. Клинок застревает в броне. Дергаю рукой. Кисть развоплощается, становясь частью Тени, окутанная Сферой Аркана. Пальцы погружаются в плоть, словно ее и нет, сжимают судорожно бьющееся сердце. Рывок, изнутри наружу, разламывая ребра, со скрежетом разрывая металл нагрудника. Спасибо, что показал мне такой способ, Умо Хазрат, сердце мое.

     Свободные гевлары вновь взлетают, продолжая стремительную песню смерти.

     Где же ты?

     Исчез после первого удара, теперь в этой массе тел сложно найти того, кто нужен.

     Чувствую резкую боль в плече… с трудом уворачиваюсь от бастарда какой-то твари… Багрово-лиловая светящаяся кровь короткими резкими толчками выплескивается из раны… собираю в горсть – и навстречу врагам уже несется алый туман заклятия.