Тело и одежда. Как выглядеть стильно, не принося в жертву комфорт

Найдите к трем любимым фактурам минимум по три эпитета — какой он, этот материал.

Например, один раз мне попался очень удачный деним с добавлением полиэстера и эластана — это любимая фактура № 1, ее нет в списке. Деним был плотный, глянцевитый, приятно скользил на ощупь.

ВАШИ ОЩУЩЕНИЯ ОТ ОДЕЖДЫ — ВАЖНЫ!

Истории:

АЛЕКСАНДР ЧЕРНЫХ

Специальный корреспондент газеты «КоммерсантЪ», дважды лауреат премии «Редколлегия»

Что для вас самое главное при выборе одежды? Первое, что приходит в голову.

Мы же говорим об обычной одежде, не о какой-нибудь походной? Думаю, одежда должна показывать, что я не такой унылый, каким кажусь. Раньше у меня были длинные волосы, или ирокез, или гораздо больше пирсинга; а сейчас, с возрастом, уже меньше возможностей для физического самовыражения. Даже если я побрею голову, это не будет так круто, как у вас. Поэтому задача одежды — показывать, что я не так прост; это такой аналог десяти сережек в ушах, которые когда-то были, но, может быть, не так явно.

До карантина я купил белую майку, на которую были нашиты две черные ленты-полосы из плотной ткани, как подтяжки. Они абсолютно бессмысленные, такие нипочему. И эта бессмысленность меня поразила. Я вообще не модник, и примерки для меня мучение; но я люблю выцеплять какие-то интересные штуки.

А если критериев выбора пять?

Необычность — определяющий признак. Еще цвет: мне очень нравится все оранжевое, черное, синее, красное. В общем, однотонное и яркое. Еще мне нравятся вещи, где много молний, заклепочек, — это с детства. Главным инсайтом для меня был клип Элиса Купера Poison. Я был еще маленький; его показывали перед «Утиными историями», и меня этот образ просто заворожил. На экране Элис Купер был в косухе, с длинными волосами, с мрачным лицом и с кучей полуобнаженных девушек вокруг. С тех пор у меня в жизни было две косухи, были длинные волосы, и я люблю все с застежками.

Еще мне нравится одежда с символами. Это могут быть совершенно абстрактные рисунки, какие-нибудь три линии, сложенные особым образом. Люблю одежду с эзотерической символикой, мерч малоизвестных групп, что-то такое снобское, что не все поймут. При этом я ненавижу бренды на одежде, когда их пишут крупно. Не люблю бессмысленные фразы. Если что-то написано, пусть это будет что-то прикольное и важное. И малоизвестное.

Когда мы с друзьями были в околофутбольной тусовке, все ходили в поло Fred Perry с лавровым венком, так было принято. А мне ужасно нравилось noname-поло, где вместо скучного веночка был другой логотип: дохлая ворона, глядящая в небо. Это какой-то малоизвестный скейтерский бренд, я урвал это поло в секонде. Ужасно нравилось, что даже в условиях субкультуры моя одежда не такая, как у всех.

Знаете, из-за карантина мы не видимся с психологом — и вот сейчас, рассказывая про свои отношения с одеждой, я чувствую себя как на сеансе терапии.

Думаю, мне хочется с помощью одежды как-то обратить на себя внимание. То ли это осталось рудиментом с тех юношеских времен, когда мне это было важно, то ли мне это важно до сих пор. Я огребал из-за своей непохожести, но это был как раз повод ее подчеркнуть: я ходил с длинными волосами по району «Полежаевской» в то время, когда это было опасно.

В юности я был в банде, среди антифа. Люди, с которыми я состоял в своеобразном мужском братстве, выглядели как футбольные фанаты, они носили одинаковую одежду одинаковых брендов. И наши противники тоже — просто бренды у них были другие. Я заходил в вагон метро и первым делом осматривался. Если видел человека в похожей одежде, то сразу срисовывал, что это за бренд. А он точно так же разглядывал меня. Сейчас это кажется немного странным, а тогда было в порядке вещей: по бренду на поло или толстовке вы понимали, что враги друг другу. В бренд вкладывалась философия, о которой производители могли даже не подозревать. В таких условиях одежда становилась униформой воюющих армий: на тебя в любой момент могли напасть из-за того, что на тебе надето. Вряд ли дизайнеры Ben Sherman знали, что в далекой Москве человека могут избить неонацисты только потому, что он идет по улице в их поло. И производители Stone Island не знали, что китайские подделки их одежды несколько лет были любимой одеждой российских ультраправых. Мне этот мачистский принцип униформы не очень-то заходил; когда все брились налысо, я ходил с ирокезом. С другой стороны, смысл этих вещей был не в том, чтобы продемонстрировать себя; это скорее способ обозначить границу. Вы такие, а я нет, держитесь на расстоянии. Вы сразу понимаете, что мы разные. И что вы будете теперь делать?