Тело йоги. Истоки современой постуральной практики

Его «Йогическая семейная динамическая гимнастика» ² («Yaugik Sangh Vyayam») 1936 -увлекательные записи этих учебных программ, особенности которых я рассмотрю в связи с «Майсурским стилем» Т. Кришнамачарьи в главе 9. Здесь же достаточно отметить, что влияние Свами на общее восприятие йоги как физической культуры было громадным как на национальном, так и на международном уровне. Литературная производительность Кувалайананды была поразительной.

Институтский журнал «Йога Миманса» (Yoga Mımamsa ³ ) впервые опубликовал в 1924 году его научный обзор и иллюстрированное руководство по практическому обучению, которое незамедлительно было принято «как практическое пособие для студентов по всей Индии», как «самый авторитетный учебник по практической йоге» (Kuvalayananda 1935:8).

Опубликованная в 1931 году «Популярная Йога. Асаны», «предназначенная только для тех, у кого почти ничего нет, кроме практического интереса к йоге» (Kuvalayananda 1972 г. [1931], еще более укрепила Свами в роли чемпиона йогической физической культуры. На авторитет Кувалайананды  постоянно ссылаются в поздних индийских руководствах по йогасанам. Этого краткого очерка по физическому наследию Кувалайананды будет достаточно для наших целей, но желающим узнать больше следует обратиться к обширным исследованиям Джозефа Альтера о роли Кувалайананды в создании йога-терапии. ⁴.  Мы вернемся к Кувалайананде и его возможному влиянию на Майсурскую традицию асаны Кришнамачарьи в главе 9.

Йогендра и одомашнивание хатха-йоги

«Хатха-йога, или физиологическая йога (ghatastha yoga), является во всей своей полноте и сущности подсознательным процессом физической культуры, в которой физическое воспитание – лишь один из аспектов»

Йогендра (Yogendra  1989 [1928] : 38)

Шри Йогендра (известный также как Манибхаи Харибхаи Десаи, 1897-1989), как и Кувалайананда, вступил на путь йоги после нескольких лет интенсивного погружения в современную физическую культуру. Так же как и у Кувалайананды эта переориентация была непосредственным результатом встречи с гуру Парамаханса Мадхавдасджи. В юности страстью Йогендры была гимнастика, борьба и физическая культура. Он пропускал школьные занятия ради тренировок в обустроенном им самим гимнастическом зале, приобрел репутацию необычайного силача и прозвище «Мистер Мускулмэн» (Rodrigues  1997 : 20, 40). Биограф предполагает, что его фиксация на «физических упражнениях, глубоком дыхании и гимнастике были «предвестниками его принятия йоги» (Rodrigues  1997 : 19) И действительно, йога Йогендры насыщена упражнениями и риториками физической культуры. Его Институт йоги в Санта Крус был учрежден в 1918 году для исследований целительных свойств йоги, и, согласно самому Йогендре «возвестил о рассвете правильного понимания «физического воспитания йоги» (Yogendra 1989 [1928]: 39). В 1919 он отправляется в США, где основывает Американский институт йоги на Медвежьей горе вблизи Нью-Йорка.

Он оставался здесь в течение четырех лет, работая с авангардом западных врачей и натуропатов, среди которых такие как Бенедикт Луст ⁵ и Джон Харви Келлог ⁶, и устраивает, возможно, первые демонстрации асан в Америке (Начиная с сентября 1921 года, согласно Родригесу (Rodrigues  1997 : 96).

В 1924 году, во время принятия законов об ограничении эмиграции, в частности Акта Азиатского исключения, ему было отказано в возвращении в США. Акт Азиатского исключения был одним из подразделов закона об ограничении эмиграции (или законов Джонсона-Рида), откровенно евгенических и расистских, т.к. их целью было сохранение доминирования рас Северной и Западной Европы в Соединенных штатах. Подписывая этот закон, президент Кальвин Кулидж заявил: «Америка должна остаться американской».

Поэтому Йогендра обращает свое внимание на индийский институт. Есть, конечно, некоторая ирония в этом исключении Йогендры из Соединенных Штатов на основании «расовой гигиены», в то время, как и сам он был (как мы увидим ниже), зачарован возможностью йоги осуществлять непрерывное евгеническое исправление индивидов и рас. Впрочем, можно предположить, что это увлечение само было в какой-то мере ответом жертвы драконовской расовой политики Соединенных Штатов, послужившей прообразом методам европейского фашизма 1930-х.