«Никаких травм, никаких кровоизлияний», – отмечает он в своем отчете о состоянии трупа на месте его нахождения. «Изо рта и носа выделяется водянисто-красноватая жидкость. На конечностях старые кровопотеки, на левом бедре круглая гематома, которая, по словам господина П., является следом от его старого укуса». По просьбе следователей судебно-медицинский эксперт называет ориентировочное время нахождения тела в воде «приблизительно шесть часов
(подлежит дальнейшему уточнению при определении массы тела)» и «рекомендует провести вскрытие, чтобы полностью выяснить причину смерти, пока он не видит никаких свидетельств насилия».
При нынешних фактах нельзя ни доказать, ни исключить, что Инго П. каким-либо образом поспособствовал смерти Бертрун Г. Похоже, что Инго П. не очень хочет вспоминать о событиях в своей квартире в День матери – либо потому, что ему есть что скрывать, либо потому, что его память затуманена алкоголем. Чтобы выяснить, что на самом деле произошло, следователи должны полагаться на самое надежное действие правоохранительных органов в таких случаях – судебное вскрытие. «Тело передано транспортной службе судебно-медицинской экспертизы», – отмечает верховный комиссар. «[…]. Вскрытие наобходимо для установления причины смерти и исключения действия третих лиц».
Когда тело Бертрун Г. было транспортировано, и полиция попрощалась с Инго П., было уже заполночь. Инго П. больше всего теперь нуждался не во сне, а в шнапсе. Он нетерпеливо ждет, пока машины детективов и полицейских уедут, затем отправляется в местное питейное заведение.
Das Galaxy популярен среди пьющих много, но с маленьким кошельком. Это заведение на Франкфуртской аллее Инго П. часто посещал с Габи. «Закажите три напитка, оплатите два», гласит одно из типичных предложений Galaxy.
В этот поздний час Инго П. доверяется пьяному другу по имени Свен Р. «Моя Габи мертва! И я виноват!» Он плачет. Во-первых, Свену Р. не приходит мысль, что Инго мог убить свою подругу Он думает, что его друг обвиняет себя в том, что не увидел ее вовремя, поэтому она заснула и утонула в ванной. Свен Р. также знал Габи, они не раз выпивали вместе. Теперь он скорбит с Инго, у него в глазах слезы, комок в горле. «Эх, Инго, все может так быстро закончиться!»
Инго П. настолько расстроен, что Свен Р. решает отвезти его в свою квартиру. Он не может оставить своего приятеля в таком состоянии. Поэтому они едут в Панков, где Свен Р. живет в однокомнатной квартире. Он зажигает свечи, они скорбят и пьют вместе: «Габи – единственная женщина, которую я когда-либо любил», – говорит Инго П. в слезах.
Наконец он делает замечание, которое пугает Свена Р., несмотря на его сильное опьянение: «Я не должен был этого делать! – вырывается у Инго П. – Это моя вина, черт побери!»
– Что ты имеешь в виду? – спрашивает Свен. – В чем твоя вина, Инго?
Но ничего путного он не может узнать от своего приятеля, глаза которого закрываются и голова падает на грудь.
Однако слова Инго П. не выходят из головы Свена Р. «Я не должен был этого делать!» Как это понимать? – спрашивает сам Свен Р. Он признался мне, что убил Габи!
Свен Р., уверенный, что Инго П. спит, спокойно покидает свою квартиру.
В соседнем баре «Алабама» Свен Р. сначала заказывает пиво и шнапс. Затем он звонит в полицию. «Мне есть, что сказать», – объясняет он, еле ворочая языком, настолько, что дежурный офицер не понимает его. Через некоторое время Свен Р. может хотя бы сказать, где находится, и что он, возможно, узнал об убийстве. «Я отправлю патруль, оставайтесь там, где вы есть», – говорит полицейский.
Свен Р. в это время настолько пьян, что ни о каком его перемещении не может быть и речи. Чтобы не упасть, он цепляется за барную стойку и продолжает заказывать алкогольные напитки, желая подкрепиться для разговора с патрульными.
Патруль, который прибывает в «Алабаму» около трех утра, находит Свена Р. в состоянии крайнего опьянения. Он очень неясно формулирует свои мысли, полиции приходится неоднократно просить повторить сказанное. Некая Габи, подруга Инго П., проживающая на Франкфуртской аллее, была найдена мертвой накануне в квартире Инго П. в ванной, постепенно узнают они от него. Вышеупомянутый Инго П. признался ему менее часа назад, «что он может быть частично виноват в смерти своей подруги. Дальнейшее получение информации пришлось прервать», говорится в протоколе патрульных. «Допрос Р. не возможен из-за сильного опьянения допрашиваемого».
Вероятность того, что в самообвинении приятеля Бертрун Г. кроется нечто большее, чем алкогольная фантазия, высока, любой опытный полицейский хорошо это знает.