Телохранитель

Наступила суббота. Сидя в гостиной своих апартаментов, они заканчивали завтрак, наслаждаясь первым утром, свободным от встреч и визитов. Весь номер был уставлен букетами цветов, повсюду разбросаны газеты, поднос с остатками завтрака и грязной посудой, отодвинутый в сторону, дожидался официанта, который должен был унести его. Франческа состроила гримаску.

— Мы здесь прежде всего потому, чтобы нас не втянули в следствие по делу доктора Биннса, — заметила она и зевнула. — Все остальное уже вторично.

Из своей комнаты появился Джон Тартл и остановился в дверях, прислушиваясь к их разговору. Секретарша тут же бросила на него быстрый взгляд поверх головы Франчески.

— И получилось не так уж плохо, — заметила Дороти. — Посмотрите только, сколько всего нам удалось сделать.

— Мы посмотрели все бродвейские спектакли, а я набрала пять фунтов, обедая в роскошных ресторанах, — тяжело вздохнула Франческа.

— Узнали, что такое прием в Фонде Бладвортов на самом высшем уровне, — с готовностью подсказала ей Дороти. — И еще получили по одному экземпляру всех рекламных брошюр, которые когда-либо издавала корпорация.

— Что ж, порой их забота была даже трогательной, — призналась Франческа.

Сейчас она чувствовала себя гораздо лучше, чем ночью. Ослепительное утреннее солнце, заливавшее своими лучами Центральный парк, так и манило отправиться на прогулку по Нью-Йорку без помощи назойливых гидов Фонда Бладвортов.

Она заметила, что Джон Тартл не отводит от нее взгляда, словно желая спросить о чем-то. Франческа отвернулась; ей не хотелось расшифровывать выражение этих прищуренных темных глаз.

— Что меня беспокоит, — сказала Франческа, берясь за очередной бутерброд, — это то, что мы ничего не можем узнать о некоторых вещах, которые здесь происходят. Похоже, ни для кого не секрет, что на операциях со складами «Бла-Ко» компания теряет деньги, но, как только об этом заговариваешь, все молчат как рыбы. Почему?

Совершенно неожиданно раздался голос Джона Тартла:

— Вам следует отозвать свою доверенность распоряжаться вашими голосами и голосовать самой, как владелице контрольного пакета акций.

Обе женщины с удивлением воззрились на него. Джон Тартл не так уж часто открывал рот, чтобы высказать свое мнение.

— Джон совершенно прав, — согласно кивнула Дороти. — Вам известно, что у председателя правления есть доверенность распоряжаться вашими голосами, и он пользуется этим правом со времен Чарльза Бладворта-младшего.

Франческа перевела взгляд на секретаршу:

— Я действительно могу сделать это?

По-прежнему стоя в дверях, Джон Тартл произнес:

— Изменить что-нибудь в большой корпорации можно, только взявшись за это всерьез.

Он прошел в гостиную и встал прямо перед Франческой, нахмурив свои темные брови.

— Но если вы все же отважитесь на это, вам следует написать письмо председателю правления и сообщить ему, что отменяете его право голосовать от вашего имени, сами намереваетесь впредь голосовать своими акциями и будете участвовать во всех заседаниях правления.

Франческа долго смотрела на стоящего перед ней высокого человека. Все сказанное Джоном Тартлом было совершенно логично.

— Так просто? — прошептала она.

Он кивнул:

— Для начала да, но они будут сопротивляться, и вы должны быть к этому готовы.

Джон Тартл помолчал какую-то долю секунды, раздумывая, стоит ли ей об этом говорить. Наконец он неуверенно произнес:

— Вы ведь знаете, что они о вас думают?

— Нет. — Франческа сама не знала, хочется ли ей это услышать. — И что же?

— Что вы всего лишь выскочка, мисс Луккезе, — холодно произнес он. — Молодая женщина без какой-либо серьезной подготовки и опыта в подобного рода делах, что вы легко можете быть нейтрализованы. Члены правления предпочли бы, чтобы вы и впредь продолжали оставаться лишь номинальной фигурой, как последние двое Бладвортов. Так что будьте готовы к тому, что они поднимут против вас всю корпорацию. Попытаются лишить вас необходимой информации. Сплотить против вас остальных акционеров, а кое-кто из них входит, между прочим, в руководство инвестиционных фирм на Уолл-стрит. Будут противиться каждому вашему решению. Начнут скрытно интриговать против вас, дискредитировать, распускать слухи. Короче, как только им удастся найти способ, они вас тут же нейтрализуют.

Франческа как завороженная не отводила взгляда от лица Джона Тартла, его слова запечатлевались у нее в сознании. Джон Тартл был совершенно прав. Она не могла понять, почему он раньше не давал ей подобных советов.

— Что получится, если я верну себе свое большинство голосов? — пробормотала она.

Его красивое, бесстрастное лицо не дрогнуло, взгляд был устремлен прямо на нее.

— Вы будете управлять компанией, — тихо произнес он.

Дороти Смитсон выпрямилась в кресле.

— Джон! — предостерегающе воскликнула она. — Ведь это такое сложное дело — необходимы помощники, юристы, эксперты!

Франческа ничего не сказала на это, а Джон Тартл все так же негромко произнес:

— Так вы хотите сделать это?