Телохранитель для дочери друга

Мы с Татьяной Михайловной в шоке переглядываемся, пока Марго расписывает «прелести» современной медицины.

– Спасибо за «ликбез», Маргарита, – сдержанно отвечает мама Владимира, протягивая мне стакан воды. На моем лице написано все, что я думаю, но высказаться не успеваю.

– Что-то заболталась, опаздываю, черт! – мачеха вспоминает, что ей нужно срочно уехать и поспешно покидает кухню, ругая всех и вся.

– Если я могу чем-то помочь…

– Присмотри за Амалией. Ей нужна твоя забота. Малышка безумно к тебе привязана.

Киваю, уныло глядя в окно. Словно в солидарность с моим настроением небо хмурится и начинает накрапывать дождь. Жизнь – слишком сложная штука. Лучше не привязываться к людям. В любой момент они могут тебя покинуть.

– Не грусти. Все будет хорошо. Пойду познакомлюсь с Мариной. Сегодня я еще с вами, – заверяет Татьяна и немного помолчав, уходит.

Завтрак остается нетронутым. Плохие новости не стимулируют аппетит.

Иду в детскую. Игорь с Мариной и Татьяной Михайловной активно обсуждают гимнастику для Амалии. Няня внимательно слушает и кивает. А Амалька, кажется, признала в ней свою кормилицу-воспитательницу и радостно ползает вокруг, показывая новые игрушки. Если быть честной, Марина – вполне сносная нянька. По сути, отец и Рита водрузили заботу о ребенке на ее плечи. Я не задумывалась над этим, занимаясь своими делами: нелюбимой учебой, адаптацией к новой жизни заграницей без родительской опеки, заполняла душевные раны гулянками и вечеринками с «друзьями». Но судя по комментариям Сергея и по тому, что я могла наблюдать во время нечастых «видеоконференций» с папой, Малек почти круглые сутки находилась с Мариной. Незаметная и тихая нянечка жила в нашем доме, ездила с ними в отпуск и по делам. И вот теперь, после небольшого перерыва, она снова вернулась. Но можно ли доверить ей ребенка? Почему-то у меня слишком большие сомнения на ее счет, хотя, вполне возможно, это лишь последствия стресса и хронического недоверия к людям в свете произошедших событий.

Владимир

– Вы уверены, что Амалия в безопасности?

– Это ты задаешь мне этот вопрос? Или я зря плачу тебе за работу?

– Понял. Буду начеку.

– Глаз с нее не спускать. И за нянькой поглядывай.

– А Лейла?

– А Лейла не твоего ума дело. Окосеешь, если будешь в разные стороны одновременно смотреть.

Игорь вздыхает.

– Ладно, сорян. Немного перегнул. Иди работай, на ночь отпущу, сходишь куда-нибудь. Развеешься. Я смотаюсь по делам и вернусь, – меняю кнут на пряник. Слишком строг с Игорьком, совсем с катушек слетел в последнее время. Похож на ревнивого мужа. А я даже не успел жениться.

– Принято. Лейлу Егоровну можно позвать на прогулку?

– Ты чего, камикадзе? Лучше сразу себе харакири сделай, чтобы не мучиться, – кидаю на него убийственный взгляд, а он прыскает в кулак. Развел меня, что ли?!

– Я вашу зазнобу не буду трогать, понял уже. Не дебил.

– Чего понял?

– Что вы ее того…

– Чего?! – угрожающе рычу, сжимая кулаки.

– Ну это… сами опекаете, – смотрит, сопляк, в глаза. Ну до чего смелый, диву даюсь! Я ж его и убить могу, сгоряча, если сильно рассержусь. Один мой удар и глазоньки его больше не откроются.

– Много болтаешь. Язык прикуси. Чтобы не слышал ничего такого. Усек?

Кивает, становясь серьезным. Мерим друг друга взглядами, а потом я ухожу. Надо завязывать всех подозревать, и на ребят бросаться. Иначе вместо кругосветки сяду по статье за непредумышленное по отношению к Игорю.

Газую, срываясь с места.

Время утекает, город стоит. Надо было меньше болтать.

Заезжаю на парковку, почти снося шлагбаум. Мне сигналят таксисты, ругая мой наглый стиль вождения.

– Извините, ребят… И так немного задержался, – отвечаю, скорее самому себе, и бросив тачку, быстро пересекаю дорогу, ведущую к терминалу. Встаю около кассы. Делаю пару снимков расписания, осматриваю зал. Спешащие люди, гул толпы и рев двигателей самолетов, запах кофе. Все смешивается в один, ни с чем не сравнимый «аэропортовый» колорит. Место, где практически невозможно встретиться с кем-то. Если, конечно, не знаешь точно, где ждать.

Наблюдаю. Смотрю на часы. Беру кофе. Иду в сторону выхода и задеваю плечом девушку. Сумочка выпадает из ее рук.

– Простите… не заметил вас.

– Поаккуратнее нельзя?! Одни идиоты кругом… – шипит блондинка, пока я поднимаю ее клатч. – Ой… это ты?!

– Рита? – изгибаю бровь.

– Вова?!

– Точнее, идиот. Так ты меня обозвала? – хмыкаю, отдавая ей сумочку.

– Прости… не думала, что это ты. Давно здесь? – краснеет.

– Ну минут тридцать. За билетами приехала? Куда-то собралась?

– Нет конечно! Встречалась… с подругой.

– А. И как? Удачно?

– Да мне надо было просто ей кое-что передать. Она улетает, вот и пришлось провожать, – расплывается в улыбке и хлопает длинными ресницами. Знает, что действует на мужчин. Но не на всех. Я исключение из правил. – А ты? Зачем здесь?

– Матери билет покупал. Знал бы, что поедешь, не стал бы время тратить на дорогу.

– Так сейчас же все через интернет можно… – поднимает брови.