Телохранитель для убийцы

Автоматические действия. Закрыть кран, чтобы вода перестала шуршать по нервам. Уставиться на свое отражение в зеркале. Расширенные зрачки, опущенные уголки губ. Странное сочетание ярости и пустоты. Оперевшись на раковину, я опустила голову. Нужно выходить.

Новый скрип двери, и уже кто-то тянет меня за руку. Да что же такое? Медленно повернувшись, я постаралась сфокусироваться на красном от слез лице.

– Гера? – нахмурившись, я выпрямилась, делая шаг назад от раковины. – Ты чего ревешь?

Гера отрицательно замотала головой, громко хлюпнув носом. Странно видеть ее такой. Ненакрашенная, лохматая, с наспех собранными на затылке волосами. Никакого флера духов, лишь помятая местами рубашка с оторванной пуговицей.

– Ты что здесь делаешь?

– Дядь Андрей позвонил, – помяв в руках бумажную салфетку, Гера запрокинула голову, часто моргая.

Отвернувшись к окну, я пыталась сообразить, что не так. Весеннее пасмурное небо посветлело, а сквозь облака прорывались первые лучи солнца.

Уже утро?

– Зачем приехала? – выдохнула я, растирая щеки.

– Рокс, ты как с другой планеты! – нервно усмехнулась Гера. – Это же Петька!

Я рванула руку на себя, выпутываясь из ставших липкими и противными пальцев Геры. Питер. Это Питер. Парень, что в восемь лет обожал играть в куклы втайне от отца, а в пятнадцать уже спокойно мог составить конкуренцию любому взрослому бойцу. Мальчик, что завоевывал первые места на олимпиадах по химии и ненавидел геркулесовую кашу. Мой Питер.

– Пойдем, – мягко прошептала Гера, не делая новых попыток схватить меня, – там доктор велел позвать тебя.

– Ты давно здесь? – тряхнув головой, я уставилась на открытую дверь.

Это всегда теперь так будет? Выворачивающий душу сквозняк.

– Мы все здесь, Рокс, с самого начала.

Глава 9

Врачи умеют творить чудеса. Наука, упорство и желание вырвать человека из лап смерти. Боги нашего времени. Да, в жизни мы встречаем разных представителей данной профессии, но я точно знала, что есть такие волшебники. Ангелы-хранители тех, кто стоит у грани. Скальпель против остро заточенной косы, шприц вместо волшебной палочки.

Иногда они спасают тех, кого не нужно спасать. Потому что врачи не судьи.

Я таким человеколюбием не страдала.

Клода вытаскивали с того света множество раз. Трем таким случаям была свидетелем я. Миру было бы легче без него. Кто-то или что-то решило, что он должен жить? Зачем? Из хорошего, что сделал этот монстр, был лишь Питер.

На негнущихся ногах я медленно шла по коридору под тихое шуршание подошвы кроссовок о больничную плитку.

Будь волшебником.

Человек в белом халате не мог слышать мои мысли, но я старательно повторяла их снова и снова.

Для него. Будь волшебником.

Наверное, первый раз в жизни мне действительно хотелось, чтобы Питер был похож на Клода. И почему время вдруг превратилось в вечность? Каждое движение фигуры в белом халате словно в замедленной съемке. У меня заложило уши? Почему его губы шевелятся, но я ничего не слышу.

Снова Гера сжимает мой локоть, а я трясу головой, растерянно почесывая ухо. Ухватив пальцами мочку, я тяну вниз, будто так слова лучше дойдут до мозга. Врач хмурится, наклоняясь ближе ко мне.

– Что? – подавшись вперед, я пытаюсь сосредоточиться на словах доктора.

Почему-то сейчас я не могу сделать выводов из того, как он двигается. Его жестикуляция, одежда, взгляд – все вдруг потерялось. Исчезло, превратившись из источников информации в бесполезный набор действий.

– …стабильно тяжелое, – доносится до моего сознания.

Я непроизвольно делаю шаг назад, врезаясь спиной в Геру. Мозги отказываются работать. Будто и слов не было. А если были – то они ничего не значат. Про кого-то другого. Не Питера. Но врач почему-то смотрит на меня, а я оглядываюсь, сталкиваясь взглядом с Герой.

Что происходит?

Внезапно то, что всегда было понятным, превращается в хаос. Это же моя стихия. Смерть и кровь – верные спутники. Я не миротворец. Вряд ли какой-нибудь священник обрадуется, расскажи я ему обо всех грехах. Но…

Почему сейчас я чувствую себя беззащитной?

Но ведь… Беззащитен кто угодно. Кроме меня.

Внутри что-то громко треснуло, оглушая. Кажется, что Гера не слышала. Новый щелчок теплом пробежался по телу, на секунду заставляя мозг завыть от паники.

Но лишь на секунду.

С хрустом расправив плечи, я медленно наклонила голову, отчетливо ощущая размеренное биение собственного сердца. Пальцы Геры на моем локте дрогнули. Не моргая, я уставилась на доктора.

– Мы сделали все, что смогли. Организм парня сильный и здоровый, но тяжесть полученных ранений не позволяет вас обнадеживать. Сейчас он в коме и мы продолжим бороться за его жизнь, но вам нужно быть готов… – врач захрипел, пытаясь разжать сомкнутые на его горле пальцы.

Не волшебник. Ну ничего, придется научиться.

Кто-то закричал, но некогда отвлекаться на мелочи.