Телохранитель Ее Величества 1. Точка невозврата

— А как вы определяете, кто именно это сделал? Мышцы, связки, сухожилия… Они же все такие одинаковые на экране!

— Нюансы, нюансы, молодой человек. Как у каждого индивида свой неповторимый почерк, так и в тонкой ответственной работе у каждого свой неповторимый почерк. Будь нас сотня, я бы сомневался, но повторюсь, нас всего десяток. Может, дюжина. И я сам учил эту девочку всему, что знаю. Для меня, старика, она девочка, сколько бы ей ни было, — пояснил он, глядя на мою ухмыляющуюся от слова «девочка» физиономию. — Ты ведь об этом?

Я кивнул.

— Мне просто интересно, как после… Того, что она прошла, можно стать таким высококлассным хирургом.

— Да, это интересный вопрос, меня он когда-то тоже волновал. — Доктор слегка замялся, видимо, что-то вспоминая. — Но ответу на него не века, а тысячелетия. Столько, сколько существуют войны, и сколько существует медицина. — Он почесал переносицу. — Понимаете, юноша, лучше всего спасает жизнь тот, кто хорошо умеет её отнимать. Всю историю лучшими докторами считались военные врачи, и наше время не исключение. Сам смотри, эти девочки с их возможностями, могли отвезти тебя в любой госпиталь столицы, у нас их хватает. Но привезли именно сюда, в военный. Почему? Они могли отвезти тебя даже в правительственную больницу, учитывая, кто тебя оперировал. Но ты здесь…

— Потому, что здесь — лучшие, — закончил я его мысль. Он зарделся и довольно кивнул. Ага, любит похвалу дедушка. Но похвала эта заслуженная, тут не поспоришь.

— А вообще, между нами, тебе повезло, юноша, что тебя сбила подругаодной из моих лучших учениц. Забери тебя после той аварии обычная скорая, да доставь в обычную больницу, хромать бы тебе до конца жизни, — разоткровенничался вдруг он. — Все, Хуан, увидимся через неделю. Ну-ка, пройдись еще разок?

Я встал и исполнил требуемое. На ногу наступать было боязно, но раз профессор сказал, «можно», значит можно. Доктор остался доволен.

— Мне тоже кажется, что это великолепно, что ты попал именно ко мне, — заявил вдруг он, когда я принялся одеваться. — У тебя очень… Мощная, поразительная модификация! Такой скорости регенерации просто не существует! По крайней мере, я про такую ничего не слышал. Я удивлен, а меня в этой жизни оч-чень сложно удивить, юноша… — он покачал головой.

— Потому, что вы работаете в военном госпитале? — усмехнулся я. — Военного хирурга трудно удивить модификациями бойцов, созданных как раз для войны?

— Отчасти, — согласился он. — Но больше потому, что я консультирую тех, кто разрабатывает эти модификации для бойцов для войны. Я косвенно участвую в их создании, и такая регенерация для меня нонсенс. Даже для меня. Я думаю, не стоит прерывать наше знакомство, я продолжу твое обследование, юноша, в таком же приватном неофициальном режиме. Думаю, ты не против?

Против? Да я только за! Особенно после вскрытия последних фактов.

— Эти девочки также будут не против. — Он красноречиво посмотрел на дверь. — А если и будут…

Видимо, у дедушки имелись свои рычаги влияния, действующие и на корпус, при желании. Я же со своей стороны не видел для сеньоры Тьерри ни одного аргумента против подобного осмотра в будущем.

Похоже, он принял за истину легенду, по которой меня к нему доставили и попросили тайно, неофициально, обследовать. Что меня сбила машина одной из ангелов, закончивших контракт, которая доставила меня в больницу к своей коллеге, тоже бывшему ангелу, которая и провела эту сложнейшую операцию. Таковое могло произойти, не надо везде искать подвох и происки спецслужб. Но даже если бы «легенда» была иной, или не было вообще, по его последним словам я понял, что доставили меня всё равно по адресу — дедушка «в теме». То бишь имеет допуск к информации, к которой мало кто причастен.

Подумать только, регенерация, которая удивила даже его, бывалого военного хирурга и консультанта спецпроектов! Я нездорово покосился на дверь, вспоминая Мишель и её настойчивое желание принять меня в подконтрольную ей обитель во что бы то ни стало. Может, меня оценили правильно, это я недооценил сеньору Тьерри? Кто знает, кто знает!..

Сказать, что Катарина была удивлена — ничего не сказать. Она была ОЧЕНЬ удивлена.

— Профессор, но не через неделю же?!

Мой лечащий врач лишь усмехнулся и довольно покачал головой:

— Я и сам удивлен, сеньорита. Забирайте. Передвигаться ему можно, но только на незначительные расстояния. Нагружать же колено…

И он прочел теперь уже Катарине скучную лекцию о том, как нужно ухаживать за моей ногой. Та старательно покивала в ответ, и уточнив время очередного приема, подтолкнула меня в плечо — пошли. Именно пошли, своим ходом, без костылей. Кайф!

— Шимановский, я в шоке! — выдавила, наконец, она. Я мог сказать о себе то же самое. — Такого просто не может быть! — И здесь я был солидарен. — Ты знаешь, что это означает? — усмехнулась она. Грустно так усмехнулась.

— Что мои тренировки начнутся раньше, чем планировалось? — предположил я.

Она покачала головой.