Телохранители тройного назначения

Мэтт замечает меня и подплывает, выпрямляясь. Все его тело блестит под солнцем и выглядит таким гладким и влажным. Я не смотрю на воду, стекающую по его волосам и вниз по твердым линиям пресса.

— Проблемы? — спрашивает он, когда я подхожу.

Я качаю головой.

— Я увидела тебя здесь и подумала, что ты, возможно, захочешь кофе. Я не знаю, какой ты пьешь. — Я ставлю кружку на край бассейна.

Он смотрит на это с опаской.

— Черный и без цианида, если можно.

— Ты обвиняешь меня в том, что я хочу отравить тебя?

— Это вполне ожидаемо от тебя, принцесса.

— Ну, почему бы тебе тогда не использовать свои невероятные навыки наблюдения, чтобы выяснить так ли это?

Прищурившись, Мэтт берет кружку и делает осторожный глоток. Я наблюдаю, как двигается его горло, когда он сглатывает.

— Кофе хорош, — говорит он, его голос глубже, чем обычно. — Спасибо.

Я киваю и направляюсь к ближайшему шезлонгу, ставя свой напиток и планшет.

— Ты не будешь плавать? — спрашивает он у меня за спиной. — Я могу вылезти, если ты хочешь сделать пару кругов.

Я бросаю на бассейн тоскующий взгляд. Вода покрывается рябью, отражая отблески света на высоких садовых стенах.

— Не могу. Не до ужина. Хлорка может повредить мои волосы.

— Боже упаси, — протягивает он.

Я растягиваюсь на шезлонге.

— Ты можешь продолжать. Я не против.

Он кивает, делает еще пару глотков горячего кофе и снова ныряет в холодную воду. Я откидываюсь на спинку и включаю свой планшет, пролистывая несколько электронных писем. Удивительно трудно сосредоточиться, когда перед тобой мокрый и полуголый мужчина с примерно десятью кубиками пресса. Не раз я ловлю себя на том, что поднимаю глаза, чтобы проследить за Мэттом, пока он плывет. Солнце палит прямо надо мной, впитываясь в мою кожу, пока я смотрю, как голубая вода стекает с его загорелого, мускулистого тела. Каждые пять кругов он останавливается и оборачивается, чтобы проверить, как я.

Все парни так делают. Проверяют, как я. Когда я в спортзале, Кента высовывается из дверного проема каждые полчаса. Прошлой ночью я заснула в ванне и проснулась от того, что Глен обеспокоенно стучал в дверь ванной. Когда я нанимала «Ангелов», я действительно не была готова к тому, насколько они будут защищать меня. Это определенно способствует моему надвигающемуся срыву.

Пока я смотрю, Мэтт заканчивает очередной круг. Его глаза возвращаются ко мне, и наши взгляды встречаются. Его полные губы приоткрываются. Он слегка кивает мне и снова погружается под воду.

Я возвращаюсь к своему планшету. Мое сердце сильно колотится, пока я тупо смотрю на свои электронные письма. Я не могу вспомнить, что я делала. По наитию я набираю «САС армия» в Гугл и щелкаю по первой появившейся ссылке.

Я бегло просматриваю информацию. Впечатляюще. По-видимому, САС является одним из самых элитных подразделений в вооруженных силах Великобритании. Многие их действия засекречены, но, похоже, они занимают довольно высокое положение. Пока я пролистываю вниз страницу, мне бросается в глаза одно конкретное слово.

Пытки.

Я возвращаюсь, перечитывая абзац.

Говорят, что одним из аспектов изнурительного процесса вербовки в САС является обучение «Сопротивлению Допросам», во время которого заявители подвергаются методам пыток, обычно применяемым к британским военнопленным.

Мой рот приоткрывается. Ужас захлестывает меня, когда кусочки пазла в моей голове начинают соединяться.

Раздается всплеск, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть, как Мэтт выпрыгивает прямо из бассейна и подбегает ко мне.

— Что? Что случилось? — требовательно спрашивает он. — X связался с тобой?

— Что? Нет, я загуглила САС. — Я пристально смотрю на него. — Ты проходил обучение пытками?

Он моргает и трясет головой, стряхивая капли воды со своих волос.

— Пытки… сопротивление допросам, да.

— Они… — Я снова смотрю на веб-сайт. — Они делали это с тобой? Только для того, чтобы ты мог претендовать на работу? — Мои глаза пробегают по словам. Унижение. Мор голодом. Лишение сна. Худинг^[15].

Он бросает взгляд на абзац, который я выделила, затем снова отводит глаза.

— Среди всего прочего.

— Но это варварство!

— Это необходимость, — огрызается он. — Солдаты должны быть обучены смотреть в лицо тому, с чем они на самом деле сражаются. Это единственный способ выжить.

— И так ли это? — спрашиваю я. — Необходимо?

Ужасное, горькое чувство нарастает у меня в животе. Я уже некоторое время размышляю о лице Глена. Есть что-то странное в его шраме. Он не выглядит так, как будто его порезали, обожгли или застрелили; он выглядит так, как будто его целенаправленно разделывали.

— Шрамы Глена, — говорю я. — Так вот как он их получил? Кстати, почему вас, ребята, уволили из САС?