Telum dat ius ...[оружие дает право]

Теперь уже синий луч облетел территорию по всему периметру. В небе на мгновение вспыхнула и погасла решетчатая полусфера, накрывшая замок защитным куполом. Луч вернулся к Гарри и завис в виде шара перед ним и его спутниками как бы в ожидании. Ребята во все глаза смотрели на чудесное действо. Ничего подобного никто из них никогда не видел.

— И вот теперь — самое главное! — упрямо вскинул голову юный владелец мэнора. — Я решил сделать по–своему! Я не имею права повторять ошибку моих родителей! Хранителем Тайны Поттер–мэнора я назначаю… себя!!!

Сияющий синий шар подплыл к своему создателю и мягко впитался ему в грудь.

Глава 8

Обход и осмотр мэнора занял несколько часов. Замок был великолепен. Торжественный и светлый, просторный и уютный, он совсем не походил на то мрачное и скудно освещенное убежище темных магов, которое предстало их взору неделю назад. Великий Мерлин! Прошла всего неделя, с тех пор как травимые и загнанные, как дикие звери, они метались по стране в поисках хотя бы подобия безопасного жилища. Голодные и холодные, вздрагивающие от каждого шороха. Захлебывающиеся желчью от темных миазмов, излучаемых крестражем. Зачем все это? Зачем?! Чему хотел научить их Дамблдор, толкая на скользкий и опасный путь безнадежных скитаний?

Эти мысли приходили в голову не только Гарри. Гермиона тоже весьма выразительно посматривала по сторонам и нет–нет, да бросала взгляд на Старшую палочку. Мысли эти, впрочем, были весьма необычны для нее. И оставить их, не додумав до конца, дотошная гриффиндорка не могла. Вот, например, что было бы, если палочка попала в ее руки? Ну–у–у, скорее всего, она положила бы ее в свою сумку и защитила для верности парой заклинаний недосягаемости. От соблазна. Ежу ведь понятно, что это темный и опасный артефакт! Отдала бы потом Кингсли, если получилось бы. И все.

А Рон? Ну, с этим понятно. Десять раз «ВАУ!» — и скорее нарушать пятый закон Гэмпа об исключениях на трансфигурацию еды! То, что этой палочке и на законы, и на самого Гэмпа наплевать — девушка даже не сомневалась. Значит, тоже был бы облом.

Ну, ладно. Она, Рон и прочие — это частности. Что вообще должен делать маг, получив в собственность такую палочку? Прыгать от радости? Грозить всем железным кулаком? Надуваться от гордости? Фокусы показывать перед публикой?

А что сделал ее друг? Пошел и, практически молча, разрушил крепость врагов. А потом вторую крепость. А потом выжег осиное гнездо продажных журналистов, которые осознанно помогали Пожирателям насаждать идеологию ненависти и жестокости. Затем частично уничтожил, частично разогнал новоявленную власть, отобранную из отморозков, готовых пытать вчерашних коллег, дабы угодить новому господину и сохранить свои привилегии. И все это он делал буднично, без самолюбования и пафоса. Правда, в его действиях появилось некое подобие стиля и мрачноватый шарм. Откуда–то взялись фантазия, способность задумать и исполнить дерзкую операцию под носом у врага, к оценке ситуации, углубленное понимание магических взаимодействий. Ведь ни одного темного или сомнительного заклинания он себе не позволил! Не говоря уже о Непростительных! И все это в спокойном рабочем режиме, без налета авантюризма и партизанщины. Работа, дескать, у меня такая, ребята! Кто–то улицы от мусора подметает, ну а мне помойка покруче досталась: из целого мира дерьмо надо повычистить! А тут еще беда: инструменты некуда складывать. Придется сарайчик для метел соорудить. Времянку, блин. И соорудил. Вот сверкает чистотой монументальная времяночка. Таких творений магии на весь магический мир раз–два — и обчелся! Вот такие достижения у ее друга. И главное, что сердцем он не ожесточился. Нет, видны, конечно, изменения, но как–то они ему… идут, что ли? И ведь он постоянно умудряется быть всегда на том уровне, который предлагает ситуация. Удивительный у нее друг. Только вот первый раз в голову Гермионе пришел простой вопрос, а соответствует ли она такому другу? Она что–нибудь полезное сделала за последнюю неделю? Что–то придумала? Чего–то добилась? Палочку в туалете подобрала? Так если бы Гарри об ее ногу не споткнулся, то и не уронил бы. Или поставить себе в заслугу, что его голову у себя на коленях два часа держала? Так, если по–хорошему, надо было его в дом вести или на помощь позвать, а не млеть от невнятных ощущений тепла его щек!

Обход, наконец, закончился. Они стояли в ритуальном зале мэнора. Длинный дубовый стол сверкал, как новый. Все здание как отряхнулось от многовековой пыли и грязи. Процедура разрушения и восстановления очистила мэнор от того, что сгнило и заплесневело: каждый предмет интерьера и мебели был новым. Внимательный осмотр показал, что вся магия дома послушна Гарри. Все наследие прежних хозяев развеялось, как дым. Рассыпалось магическим прахом и впиталось в окружающий мир, растворившись в нем без следа.

— Присаживайтесь! — пригласил Гарри своих спутников и сам уселся за стол. У всех гудели ноги, и ребята с радостью воспользовались приглашением.