Тем временем

Мы впервые вышли в эфир 21 апреля 2002 года. Интеллигенты собирались у экранов телевизоров по пятницам, чтобы подключиться к энергетике «Свободы слова»; вместе с Парфеновым хихикали над портретным сходством Путина и Добби; качественные газеты не позволяли себе игру в желтизну; сам я работал тогда заместителем главного редактора «Известий», и мне было, где высказываться о быстротекущем. Поэтому (а не по цензурным соображениям) мы с самого начала решили, что политики как таковой в «Тем временем» не будет. Зачем? ее и так в избытке; есть вещи поважнее, чем политика; о них и поговорим. Не о борьбе кремлевских кланов, а о свободе как великой / отрицательной / жизненно необходимой / необязательной ценности. Не о конфликте Березовского и Путина, а о том, возможна ли в России культура ответственной власти, поставленной держать баланс между свободой и ответственностью. Не о злоключениях несчастных либералов, а о том, как снять противоречие между идеалом русской воли и практикой русского вождизма; оба эти идеала освящены традицией, и, значит, традиция тоже — поле постоянного выбора.

И если в октябре 2002 года, к 45-летию Путина, мы выпустили в эфир программу о зарождающемся личном культе, то не ради фронды; это была программа о национальной ментальности, о культурной модели, которая как бы сама себя в России воспроизводит. Не без помощи добрых людей, разумеется. При катастрофическом безволии большинства. Есть ли незыблемая «русская матрица», не выпускающая нас на волю, за границы внутреннего рабства? Или мы сами себя затачиваем под стереотип?

В студии — лидер «Идущих вместе» (это зародыш «Наших», если кто не помнит; к моменту съемки они только что сожгли на площади возле Большого театра книги «говноеда» Сорокина) и сатирик Виктор Шендерович.

А можно ли нам без вождя? Пьеса для малой сцены в одном действии Василий Якеменко vs Виктор Шендерович…

Выходит Ведущий (здесь и далее в роли ведущего Александр Архангельский).

Ведущий. На минувшей неделе страна отметила юбилей своего президента. Ему с намеком поднесли Шапку Мономаха. Бескорыстно сочинили песни в его честь и выпустили конверты с его портретом. Сам президент ответил на анкету переписи населения: наемный служащий. Есть противоречие. Вот об этом противоречии, а, главное о деятелях культуры, которые ждут культа и не понимают, почему их не кормят с руки, и пойдет речь в этой программе.

Занавес распахивается, перед зрителем, друг против друга, управляющий кремлевским молодежным движением Василий Якеменко, сравнительно молодой человек в хорошем чиновном костюме и при дорогом галстуке, и Виктор Шендерович, который, как положено сатирику, одет не по уставу, вольно.

Ведущий. Василий, то, что мы видим вокруг себя в последнее время, все эти бесконечные открыточки с Путиным, парадные портреты работы Никаса Сафонова, картинки в школьных тетрадях — «когда был Вова маленький, с кудрявой головой». Не дискредитирует ли это президента?

Якеменко (в мягком предварительном раздражении). Во-первых, не дискредитирует. Во-вторых, я не понимаю, а как Владимир Владимирович мог запретить продавать открытки со своим изображением? Указ он, что ли, должен был принять?

Шендерович (бодро). Это в форме поднятия брови должно было выразиться. Один раз он поднимет бровь в адрес холуев, одернет одного холуя, и сто других холуев заткнутся.

Якеменко. Вы думаете, те люди, которые связывают с Путиным свои надежды на то, что жизнь в этой стране когда-нибудь станет приемлемой, перестанут от того покупать его портреты?

Шендерович. Портреты Путина, по моим наблюдениям, не самая большая надобность. А есть закономерность, не мной отрытая, а еще одним Владимиром Владимировичем — Набоковым, который так формулировал свое политическое кредо: размеры портрета главы государства не должны превышать размера почтовой марки. (Подчеркнуто весело). Кстати, «Лолиту» когда будем сжигать-то? Это я так, а про по.

Якеменко (твердо). «Лолиту» сжигать не будем.

Шендерович. Но это же растление малолетних. Не будем Лолиту. Какая досада. Ну ладно. Практика показывает, что есть обратная пропорция. Есть страны, где королева Елизавета — почтовая марка, а есть Туркменбаши и Ким Чен Ир, где статуи до небес. И как они живут, эти люди?

Ведущий (объективно). Боюсь Вас огорчить, но я видел очень большой портрет английской королевы.

Шендерович. Но статуя не стоит, как у Туркменбаши?

Ведущий (объективно). Не стоит.