Тем временем

Ведущий. В ответ на эту бесконечную переменчивость должны ли быть столь же переменчивы все наши представления? или они должны быть твердыми и неизменными, чтобы помочь нам пройти сквозь эти перемены? Вот Дмитрий Борисович сказал о бесконечной переменчивости современного мира, о резком ускорении социального времени по сравнению с астрономическим; мы еще не обрели новый облик русского капитализма, но, как ни странно, обогнали уже и его. Менеджеры многих крупных компаний знают, что люди, добившиеся колоссального успеха, в какой-то момент говорят, стоп, а я больше не хочу. И уходят книжки читать, думать, причем уходят на долгие годы, если не навсегда. Такой социальный тренд, если хотите. Успех, став ценностью, тут же ценностью перестает быть. Вы не сталкивались с этим никогда, Дмитрий Борисович?

Зимин. Да я и сам в свое время ушел; правда это было связано с массой причин. И тем не менее я считаю это одним из своих поступков, которыми можно гордиться. Все надо вовремя начинать, все надо вовремя заканчивать. Зарабатывание есть вполне определенный азарт, но и в том, чтобы их тратить не только на себя — есть азарт. В конце концов, для чего же деньги? чтобы их тратить. Кто-то сказал, что деньги для капиталистов как для писателя книга. Ему надо книгу опубликовать, чтобы отдать обществу. Им надо потратить деньги — для того же. Потратить, чтобы сделать новое производство, чтобы построить университет. Когда человек отходит от бизнеса, он начинает заниматься благотворительностью — не потому, что он святой, а потому что он испытывает обычные человеческие чувства, которым не стоит придавать сакрального значения.

о. Владимир Вигилянский. А я считаю, что стоит придавать этому большое значение, потому что благотворительность говорит о стабильности. В нестабильном обществе никакой благотворительности не бывает. Хотя мы помним, из-за чего произошла революция: благотворители стали давать деньги на революцию…

Ведущий. Только что восстановили дом Саввы Морозова во всей его архитектурной сомнительности, и в связи с этим кто-то вспомнил историю о том, как его мать сказала: только одна я знала, что ты дурак, теперь все узнают.

Зимин. Это не мать его сказала, а другой родственник; но ладно, не важно. Когда мы говорим о деньгах, являются они самоцелью или средством, то надо иметь в виду простую вещь. Когда их нету, они, конечно, самоцель. Какая тут благотворительность? жрать хочется. А когда удовлетворены элементарные биологические человеческие потребности, деньги, безусловно, перестают быть самоцелью и становятся средством, так, вот это зависит от масштабов, естественно.

о. Владимир Вигилянский. За деньги мы что-то покупаем. И если мы покупаем еду, чтобы сохранить свою жизнь и продолжить ее, это одно, а если мы покупаем убийство другого человека или разврат общества, или служим индустрии греха — а мы знаем, что индустрия греха занимает все больше и больше места в экономике, индустрия греха. Если деньги идут туда, то они работают против общества и против будущего…

Зимин. Деньги здесь ни при чем. С таким же успехом Ваши слова можно отнести к молотку, к автомобилю, ко всему на свете. Ты молоток зачем покупаешь, чтобы дом строить или кому-то пробить голову? (Ведущий вновь поддакивает: То, что в человеке, а не то, что вне человека.) Совершенно верно. Что мы демонизируем деньги? Есть больные общества, есть здоровые, вот и все.

А по поводу положения России две вещи хотел бы отметить. Где-то вычитал, что у национального богатства, как его понимал Адам Смит («как государство богатеет»), имеются три компоненты. Финансовый капитал, природный капитал и человеческий капитал. В промышленно развитых странах мира соотношение примерно таково: 15–20 % это финансовый, почти столько же природный капитал, и 60–70 % человеческий капитал. В России, увы, все почти наоборот. 60–70 % природный капитал, а финансовый и человеческий по 15–20 % … Это плохо. На наш век хватит и нефти, и всего остального. Можно, конечно, сказать: внуки пусть сами о себе подумают. Но вообще ситуация неустойчивая. И проповедовать неприязнь к деньгам в этих обстоятельствах, демонизировать их — роскошь непозволительная.

о. Владимир Вигилянский. Я все-таки хочу опровергнуть представление о том, что церковь против богатства. Вспомним чин венчания. В нем есть молитва Богу о том, чтобы дом брачующихся был наполнен достатком, и дальше говорится: для того, чтобы они давали неимущим. Достаток благословляется и церковью и Богом для того, чтобы человек испытал свое милосердие. Тем не менее, мы не будем забывать, что в Евангелии говорится, что богатому трудно войти в Царствие Небесное. Особенно если будет отсутствовать милосердие.