Теменная кость

- Да! - наконец жарко, с нескрываемым волнением выдохнул он и задрожал пуще прежнего. - Именно! Меня там учили: "Случайностей не бывает". Я искал вас, чтобы добавить ещё что-нибудь к уже полученным знаниям. Но... раз случайностей не бывает, и всё закономерно, мне остаётся лишь исполнить начертание судьбы. Мне не нужны ваши знания, которые мне не удастся заполучить даже с помощью самых изощрённых пыток или всего имеющегося золота, Фандер. Это я знаю. Но я ведь могу воспользоваться вашими знаниями и силой! Чёрт, так тому и быть! Я готов принести необходимые жертвы!

Он вымученно улыбнулся дрожащими губами и внимательно всмотрелся в Фандера, по-прежнему стоящего неподвижно.

- Я не внятно произнёс? Да, Фандер, я согласен! Какова польза от жизни, если завтра предстоит умереть? Не через год, два, пять, а именно завтра!.. Лучше ещё раз не дойти до зеркал Кайлас, но жить долго и умереть своей смертью в собственной постели. За такую возможность я готов платить любую цену.

- Будь по-вашему, герр бригаденфюрер, - тяжело, но внятно произнёс Фандер. Он хоть и ожидал этого ответа, но всё-таки надеялся на благоразумие "железного чудовища". - Считайте, что договор заключён. Отныне обратного хода нет.

Он повернулся и пошёл обратно к своей усадьбе, ступая по едва заметной в опавшей хвое тропинке. Шмедес шагал следом.

- Можно ещё пару вопросов, Фандер? Заранее простите ничтожное любопытство...

Иван молчал, будучи уверенным, что вопрос всё равно прозвучит.

- Почему я не могу принести в жертву тех, кого убил на фронте сам или в составе бригады?

- Эти жертвы принадлежат не вам.

- А кому же? Иначе эта бойня представляется абсолютно бессмысленной!

- Они принесены на алтарь победы другими.

- Вы мне снова напомнили Доктора, - хмыкнул за спиной Шмедес.

- Возможно, он говорит далеко не глупости, как считают многие. Вы не задумывались над этим?

- Неужели?! - изумился офицер. - Вы стали жертвой пропаганды? Два, три года и русские с Союзниками сомнут Германию. Сколько бы крови мы не лили на этот чёртов алтарь, обещанной победы и мирового господства немцам не видать никогда.

Фандер остановился и медленно повернулся к Шмедесу.

- Как всегда - всё зависит от цены. Значит, кто-то питает этот алтарь большей кровью. Вам остаётся в точности выполнить мои инструкции, герр Шмедес.

- Вы не сказали главного, Фандер. Что вы хотите за эту услугу?

- Я думал, что вы во всём прекрасно разбираетесь. Что ж... Скажу только, что я обязательно приду за долгом. Не скоро, но обязательно.

- Что вы потребуете?

- Сейчас я этого не знаю, но когда придёт время, все долги будут оплачены. Свою цену я беру всегда.

Ужас страшной догадки расширил зрачки группенфюрера, и он не скоро сообразил, что остался на лесной тропинке совершенно один. Визит к могущественному карпатскому колдуну избавил его от страха неуверенности за собственную жизнь, но вместо него Шмедес получил неопределённость ожидания. Быть должным Шмедес не любил и всегда успешно решал подобные проблемы.

Он снова нервно закурил и присел у дерева, чтобы собраться с мыслями. Они лихорадочно метались в его сознании, находя всё новые и новые доказательства простой истины - случайностей не бывает. Тело затрясло в неудержимом ознобе, как во время тяжкой лихорадки. Закусив сигарету и охватив плечи руками, как можно крепче, Шмедес изо всех сил постарался успокоиться, призывая всю свою накопленную за долгую войну волю. Перед солдатами в таком виде он не имел права появляться. Страх был липким и заразным. Он мог передаться подчинённым, и тогда все планы рухнут, а иной возможности более не представится - в этом группенфюрер СС Фриц Шмедес был полностью уверен.

Против ожиданий непогода вернулась. Тяжёлый и плотный облачный покров повис над горами, просел над долиной в межгорье, и заморосил мелкий дождь. Холодный и частый он поливал чёрные срубы хат, что теснились на пресыщенных влагой горных склонах, в окружении мутных ручейков дождевой воды. В середине посёлка гневно гремела в узком и глубоком русле переполненная водами река.

Шмедес приказал остановить свой практичный и выносливый kЭbelwagen на скате дороги прямо перед мостом через гремящую Губничку, оставив возле себя в качестве охранения один из броневиков с двумя пулемётчиками и командиром взвода, штурмбанфюрером Мельнером. С этого места Зубицы были прекрасно видны, как на ладони, не смотря на густую и серую дождевую взвесь. Пулемётчики на броне, кроме прочего, перекрывали с юга все отступы из села. Остальная зондеркоманда, проскочив на полном ходу мостик, быстро рассредоточилась по селу, беря его в непроницаемое кольцо. Всякий попытавшийся выйти из него был бы моментально схвачен, а при малейшем намёке на сопротивление - безжалостно расстрелян на месте.

Когда услужливый водитель и, по традиционному совместительству трабант, предложил поднять брезентовый верх машины, чтобы укрыть своего командира от дождя, Шмедес вялым жестом руки в кожаной перчатке согласился и добавил:

- Спасибо, Курт. И налей мне вина.