Темная

Стелы вокруг засияли, создавая огненный обруч, что не впускал и не выпускал никого из присутствующих. Магия буквально звенела в воздухе. Паника постепенно накрывала мечущуюся из стороны в сторону толпу; никто не мог понять, что происходит, куда бежать и как преодолеть непреодолимый барьер. На плац мягко спикировал ректор. Он создавал одно плетение за другим, но тщетно.  Магия академии подавляла все.

— Что происходит?! — В сердцах воскликнул он, отмахиваясь от наседавшего племянника, как от надоедливой мухи.

К его удивлению ответила темная фейри:

— Надо чтить кодекс того заведения, в котором работаешь, дракон.

— Что ты сделала?

— То, что слышал.

— Этот какой-то артефакт? Ты даже не представляешь, что тебя ждет за его использование, девочка!

Он хотел было схватить ее за шиворот, но магия отшвырнула его в сторону. Ириадин едва удержался на ногах.

— Это защитная магия академии. Надо знать такое.

Диарра не злорадствовала, она очень устала.

— С чего бы защите академии активироваться ради тебя? — С каждой минутой ректор все больше и больше зверел. И если б не магия, что отгоняла его все дальше и дальше, уже бы давно подержался за шею этой вредной темной.

— Слыхали, про договор, который заключается между академией и студентом?

— Издеваешься?! Я гарант этого договора!

— Вы не поняли меня, ректор. Я не заключала договор с Вами, я заключала договор с магией академии.

Много веков назад студенты и, правда создавали соглашение напрямую с магическим источником академии, но после нескольких неприятных инцидентов это правило стало вовсе не обязательным, а с течением времени и вовсе забылось. Но как оказалось не всеми. Темная, ведомая памятью предков, заключила такое соглашение.

— Это все сказки! — Побледнел ректор. Суд магии это не шуточное представление на плацу.

— Тогда мы очутились в сказке. Наслаждайтесь.

Не успела она закончить говорить фразу, как магия обернулась вокруг ректора и еще нескольких присутствующих золотистым вихрем. Миг и они пропали, будто и не было.

Стоявший неподалеку Кэссер прекрасно расслышал диалог темной и ректора. Прекрасно осознавая собственную вину в происходящем, решил делать ноги и даже вынул из кармана стихийный портал в другой мир, такие всегда были у него наготове, но не тут-то было.

Золотистая удавка оплела горло, руки и ноги. Магия стала покидать его, пробивая где-то в душе глубокую брешь. Насильственный перенос дернул в районе желудка и дроу исчез, следом за ним в золотистую воронку чистой магии провалилась иномирянка. Ее истошный крик еще долго звучал в ушах присутствующих. Только потом они узнали, что пропали в вихре не только те, кто был на плацу. В мгновение ока опустела и лечебница академии. Та, в которой так пренебрежительно отказывали в лечении темной.

Ректор обнаружил себя сидящим на белом каменном стуле с высокой спинкой в какой-то белоснежной пещере с гладкими, будто отполированными стенами. Полукругом к нему восседали на таких же стульях главный лекарь и еще несколько преподавателей. Позади терялись в темноте зеркально сидящие кругами множество белоснежных статуй. На таких же белых каменных стульях с высокой спинкой. Статуи выглядели очень реалистично. Некоторые из них плакали. Искусная рука скульптора выгравировала каждую слезинку, каждый волосок. Некоторые ощерили рты, будто в предсмертном крике.

Дракон попробовал пошевелиться, но ничего не получилось, магия не отзывалась, даже голос, казалось, не повиновался. Посредине импровизированного круга возникла группа существ. Их тела опутывала тончайшая золотая нить. Вдруг под одним из плененных, а это оказался куратор группы боевиков первого курса вспыхнул магический огонь и все мысленно услышали голос древнего источника.

«Предвзятое отношение к студентке, обман, наветы, занижение результатов. За нарушение договора кара – лишение магии на двадцать лет»

Никаких оправданий, никаких объяснений и адвокатов дьявола, лишь приговор. Не успел куратор осознать весь ужас своего положения, как на руках, висках и в районе сердца, как раз там, где концентрировались магические узлы, появились древние письмена. Даже драконы позабыли этот язык. Магия куратора мгновенно иссякла, будто и не было. Такому же наказанию подверглись медики, что отказались лечить студентку, хотя это было их непреложной обязанностью. Покарание варьировалось от пятидесяти до пяти лет, в зависимости от тяжести вины. Лекари — больше, медсестры и сиделки — меньше.

Среди взрослых магов присутствовал студент — староста группы, светлый эльф Герниэль. Он был бледен, но готов к неминуемому. Однако магия лишь оставила небольшой завиток на его виске, прошептав напоследок.

«Даровано прощение за неоднократное спасение жизни»

Магический огонь плавно перетек от студента под ноги главы лечебницы, декана лекарского факультета профессора Бизелинера. В отличие от своих коллег, он сидел на стуле. Руки чинно лежали на коленях, произнести хоть слово он не мог, сколько не силился, поэтому лишь бешено вращал зрачками.

«Своими действиями дважды едва не лишили студента жизни. Приговор – вечность в ожидании»