Темная алхимия

Кабинет доктора Уотли располагался тремя этажами выше, над лабораториями «БиоПорт». Обнаружив, что до первого интервью осталось всего несколько минут, они совершили набег на торговый автомат и получили не первой свежести сэндвичи с горьким кофе. Сильвия удрученно уставилась на квелый сэндвич с сыром.

— А я слышала, что еда в Англии стала получше, — шепнула она Свитхарту.

— Тише, а то Уотли обидится.

Когда они вернулись в кабинет Уотли, тот держал в руке видеокассету «16-32-Р». Всем своим видом показывая, что это пустая трата времени, он вставил кассету в магнитофон.

На экране появилось изображение. Запись процесса исследования: маленькая обезьянка (на стеклянном вольере обозначено «Saimiri sciureus», «16-32-Р») смотрела в камеру огромными золотистыми глазами.

В правом нижнем углу экрана высветилась дата, снимали примерно одиннадцать месяцев назад.

Изображение дернулось, появилась женщина в лабораторном халате. Она улыбнулась и помахала рукой в камеру.

— Саманта Грейсон, — понизив голос, произнес доктор Уотли.

В полумраке Сильвия посмотрела на доктора, уставившегося в монитор. Затем подалась вперед и сосредоточилась на фильме.

Саманта Грейсон выглядела очень живой: молодая, симпатичная, приветливая и с виду совершенно заурядная. Но не успевал наблюдатель равнодушно отвернуться, как некая сила притягивала его взгляд обратно. Сильвия, пытаясь понять, что же делало Саманту Грейсон столь пленительной, в то же время следила за обычным разговором с человеком за кадром: «Будете сегодня смотреть чемпионат? Никогда их толком не наденешь… Ну вот… Привет, мам». Саманта натягивала защитные бахилы и перчатки.

В ней была какая-то надуманность и возбужденность — в голосе, глазах, жестах, в манере держаться, в том, как она старалась выглядеть естественной и искренней. Но за этой непосредственностью скрывалось нечто иное.

Камера последовала за Самантой к двери с надписью: ОПАСНО, НЕ ВХОДИТЬ, ИДУТ ИСПЫТАНИЯ. Через стеклянную перегородку девушка подбодрила крошечную обезьянку: «Больно не будет, Энни». Затем сказала в камеру: «Все нормально, она расслаблена. Пора начинать».

Изображение снова дернулось. Звезда программы — запертая в вольере обезьянка.

Прямо над стеклянным вольером отсчитывали минуты большие круглые часы. Когда черная стрелка достигла двенадцати, Сильвия напряглась в ожидании.

Послышался щелчок, очень тихий шипящий звук — больше ничего.

— Это впрыснули тестируемый материал, — спокойно объяснил доктор Уотли. — Автоматическая подача через маленькое отверстие в стене.

Следующие несколько минут обезьянка, казалось, позировала перед камерой — улыбалась и ворковала. Она выглядела энергичной, здоровой, словно ее не заразили.

Как показали часы в углу экрана, съемка на какое-то время прерывалась.

Снова появилась Саманта Грейсон, сказала в камеру:

— Прошло восемь часов, видимых результатов нет. Делаем анализ крови.

Еще один скачок — согласно таймеру, прошло шесть часов — и маленькая обезьянка саймири ухала на невидимую аудиторию. Пленка кончилась.

— На всех кассетах одно и то же, — сказал Уотли. — Видео записывали каждый, когда группа создавала очередное вещество. Но они тестировали токсины, предназначенные для медицинских целей, а не смертоносные составы.

С трудом скрывая разочарование и в то же время испытывая чувство вины, смешанной с отвращением, Сильвия посмотрела на часы.

— Интервью проведем в этой комнате, если вы не возражаете, — сказал Уотли и, не дожидаясь согласия, добавил: — Вы сможете поговорить с доктором Харрисом Крэем, одним из наших молекулярных токсикологов. Он завершал проект после отъезда доктора Палмер. — Он помолчал и произнес (слегка пренебрежительно, подумала Сильвия): — Хотя доктор Крэй не столь знаменит, как доктор Палмер, он также является специалистом по морским нейротоксинам.

Затем Уотли явно стало неуютно.

— Оставшимся членам проекта сказали, что эти интервью — часть расследования эпизодов случайного заражения, и поэтому речь пойдет о смерти мисс Грейсон.

Свитхарт понимающе кивнул. Но когда Уотли вышел, он сказал:

— Созвали обычных подозреваемых.

В целом Сильвия и Свитхарт поговорили с шестерыми учеными, так или иначе связанными с проектом «Никандр» и Самантой Грейсон.

Одно из основных правил расследования: всегда существует связь между жертвой и убийцей, даже если преступление выглядит актом немотивированной жестокости.

Сильвия сосредоточилась на вопросах о мисс Грейсон — жертве. Она стремилась создать мысленный образ убитой женщины. Грейсон — связующее звено с Кристин Палмер, убийцей, истинным объектом их расследования.

Свитхарт сел рядом, и они вместе принялись за дело. Стандартные вопросы: строго ли соблюдалась техника безопасности? Придерживалась ли мисс Грейсон протокола исследования? Не было ли у мисс Грейсон личных проблем? Какие отношения были у нее с другими участниками проекта? Как вы можете оценить ее профессиональные качества? Каково было с ней работать?