Темная алхимия

— Я понимаю. Ты жить не можешь без лжи, ты не способен на честность. Где ты с ней встречался?

— В Японии.

Свитхарт покачал головой, показывая, что не желает ссориться или обсуждать свои ошибки.

— Три года назад, дело Масума Хаяси.

— Должно быть, она произвела на тебя впечатление.

— Мы находились в одно и то же время в одном и том же месте семьдесят два часа.

Она смотрела на него молча, не мигая.

— Это был цирк, — сказал он. — Тогда все сбежались в этот маленький японский городок Конец истории.

— Конец истории? Ты предал меня, Свитхарт. Подставил. Сделал уязвимой для ее яда.

— Вы как раз вовремя. Давайте установим правила, — сказала Кристин Палмер, когда они снова сели. — Все очень просто. Успех нашего дела зависит от взаимного обмена информацией. — Она перевела взгляд со Свитхарта на Сильвию. — Это понятно?

— Да.

— Хорошо, — Палмер вздохнула. — Пропала ценная информация с жесткого диска и готовый продукт. Да еще проблемы с этим аналитиком из МИ-6 и моим коллегой, доктором Харрисом Крэем. Я уверена, что смогу помочь вам получить то, что вы ищете.

Она скрыла свои дымчато-голубые глаза солнцезащитными очками в белой оправе. На запястьях сверкали изящные браслеты.

— Если ваши информаторы говорят, что продукт пока не поменял хозяина, я уверена, что так оно и есть.

— Откуда ты знаешь? — резко спросил Свитхарт.

— Сейчас я не готова сказать больше.

— Ты скрываешь свои источники и при этом хочешь, чтобы мы принимали тебя всерьез? — Свитхарт слегка напрягся, когда Палмер встала, желая показать, что встреча окончена. — Ты говорила об обмене информацией, Кристин.

— Именно, об обмене, — отрезала Палмер.

— Вы никуда не уйдете, — сказала Сильвия, поднимаясь на ноги прежде, чем успели вмешаться федералы. — Скажите, почему я до сих пор больна? — Она пошла за Палмер, голос звучал хрипло и резко. — Как меня отравили?

Палмер подняла ладони, как бы защищаясь. С полминуты женщины стояли в нескольких шагах друг от друга. Никто не пошевелился, пока Палмер не опустила руки:

— Возможно, острые симптомы совпали по времени с приемом последней дозы.

— То есть как?

— Острые симптомы вызваны последней дозой, а не первой. — Палмер говорила осторожно, будто с упрямым ребенком. — Очень вероятно, что вас отравляли нейротоксином какое-то время — часы или дни. Это не просто острое отравление.

Сильвия молчала, пытаясь вникнуть в сказанное, и едва расслышала следующие слова.

— Простите, доктор Стрэйндж, — сказала Палмер. — Я понимаю, что вам пришлось нелегко. — И направилась к выходу из парка. Спецагент Симмонс последовала за ней.

— Кристин, — позвал ее Свитхарт. — Нам нужна информация.

Палмер помедлила.

— Прежде, чем встреча продолжится, нужно решить еще один вопрос. Я запросила копию вашей медицинской карты из больницы, доктор Стрэйндж Запрос отклонили. Я сообщила им, что вы, возможно, позвоните и попросите передать мне копии сегодня в пять часов. У вас примерно сорок пять минут, чтобы принять решение.

Сильвия в упор посмотрела на Палмер. Это настоящее насилие.

— Я понимаю ваши колебания, — Палмер повернулась, чтобы уйти. — Но не забывайте, речь идет о вашем здоровье. Мне срочно нужно посмотреть вашу медицинскую карту.

Сильвия сделала глубокий вдох. Ты — часть работы.

И сказала:

— Да.

В половине пятого на узкой набережной в западной части Санта-Фе маленький мальчик забрел во двор большого ветхого дома. Сегодня его пятый день рождения, и они с друзьями в детском саду отметили это событие пирожными, песнями и играми. Ему подарили мяч, за которым он и бежал по грязи к входной двери дома.

Открытая дверь слегка покачивалась от ветра, слабый скрежет дверных петель походил на мяуканье котенка или щебетание птиц. Мальчик поднял мяч, сжал его руками, подошел поближе к двери и заглянул внутрь. На полу спал человек. Но когда мальчик встал на цыпочки и вытянул шею, то почувствовал вонь блевотины и увидел темное пятно на полу.

Мальчик медленно отошел от двери. Ему говорили держаться подальше от этого дома. Его отругают, а то и отшлепают, если он признается, что ходил сюда. Лучше никому ничего не рассказывать. Наблевавший больной человек, наверное, пьян, мальчик уже видел пьяных в парке и даже на своей улице. Мама велела не подходить к пьяным, не разговаривать с ними.

И пока мальчик карабкался на насыпь, чтобы вернуться во двор детского сада, он решил никому не рассказывать о том, что видел.

В пять двадцать вернулась Кристин Палмер со спецагентом Симмонс. Сильвия и Свитхарт снова сидели за столиком в парке.

Надвигающаяся темнота и дождь (медленная ленивая изморось, которая не успевала коснуться земли) прогнала из парка большинство отдыхающих.

Поблизости бегали две собаки без поводков. На пригорке сидел мужчина в позе лотоса, видимо, медитировал. Ворон отплясывал на крышке мусорного бака, явно довольный собой.

Сильвию сопровождали Свитхарт, спецагент Хупай и Мэтт, который провел с ней этот перерыв.

Палмер показала тонкую папку.

— Ваша медицинская карта пришла по факсу двадцать минут назад. У вас случаются приступы лихорадки, провалы в памяти, потемнение в глазах.