Темная Башня. Том 3

— Тогда, ладно, — продолжил Тауэр. После паузы добавил. — Хорошо, давайте это сделаем, — но не подписал. Роланд обратился к нему на другом, незнакомом Эдди языке. Тауэра передернуло, он расписался, его губы превратились в такую узкую полоску, что издалека могло показаться, будто рта у него вовсе и нет. Эдди расписался за «Тет корпорейшен», отметив, как это необычно, держать в руке ручку. Он и припомнить не мог, когда такое случилось с ним в предыдущий раз. После того, как на документе появились все необходимые подписи, с сэем Тауэром произошла очередная метаморфоза: он вдруг вернулся в прежнее состояние, посмотрел на Эдди и надломленным голосом выкрикнул:

— Вот! Я нищий! Дайте мне мой доллар! Мне обещан доллар! Я чувствую, как из меня уже лезет говно, и мне нужно чем-то подтереться.

А потом он закрыл лицо руками. Посидел так несколько секунд, пока Роланд складывал подписанный документ (Дипно засвидетельствовал обе подписи) и убирал в карман. Когда Тауэр опустил руки, слезы на глазах высохли, лицо стало более спокойным. На серых щеках вроде бы даже затеплился румянец.

— Я думаю, мне действительно полегчало, — он повернулся к Эрону. — Ты думаешь, эти два cochuhs [167] правы?

— Скорее да, чем нет, — улыбнулся Эрон.

А Эдди вдруг понял, что нашел-таки способ узнать наверняка, эта ли парочка спасла отца Каллагэна от Братьев Гитлеров… ну, почти наверняка. Один из них тогда сказал…

— Послушайте меня. Есть одна фраза, вроде бы на идише. Гей кокниф ен йом. Вы знаете, что она означает? Кто-нибудь знает?

Дипно откинул голову, расхохотался.

— Да, на идише, все точно. Моя мать все время повторяла ее, когда злилась на нас. Она означает срать в океан.

Эдди посмотрел на Роланда. Через пару лет один из этих мужчин, скорее всего, Тауэр, купит перстень-печатку с выгравированными на нем словами «Ex Libris». Возможно потому, каким бы безумным ни казалось это предположение, что Эдди Дин сам подбросил ему такую идею. И Тауэр, эгоистичный, жадный, жалкий, думающий только о книгах Келвин Тауэр, спасет жизнь отцу Каллагэну, который и увидит перстень у него на руке. Он, конечно, едва не наложит в штаны от страха (и Дипно тоже), но он это сделает. И… В этот момент взгляд Эдди упал на ручку, которой Тауэр подписал договор о продаже, обычную ручку «Бик клик» [168], и он наконец-то осознал значение случившегося. Они стали владельцами пустыря. Теперь пустырь принадлежал им. Не «Сомбра корпорейшн», а им. Роза принадлежала им! Ощущение было такое, будто ему только что со всей силы врезали по голове. Роза принадлежала «Тет корпорейшн», компании Дискейна, Дин, Дина, Чеймберза и Ыша. Теперь на них ложилась вся ответственность за судьбу розы, на горе и на радость. Этот раунд они выиграли. Однако, пуля по-прежнему оставалась в ноге.

— Роланд, — Эдди повернулся к стрелку, — ты должен кое-что для меня сделать.

10

Пять минут спустя Эдди лежал на кухонном линолеуме в нелепых, до колен, подштанниках, какие носили в Кэлла Брин Стерджис, держа в руке кожаный ремень, которые не один год перекочевывал из одних брюк Эрона Дипно в другие. Рядом с ним стояла миска, наполненная темно-коричневой жидкостью.

Дыра в ноге располагалась на три дюйма ниже колена и правее кости. Плоть вокруг нее приподнялась, образовав небольшой твердый конус. Кальдеру [169] этого миниатюрного вулкана заполнял блестящий красно-пурпурный сгусток крови. Под икру Эдди Эрон Дипно подложил два сложенных полотенца.

— Ты собираешься загипнотизировать меня? — спросил он Роланда. Потом посмотрел на ремень, который держал в руке и понял, каким будет ответ. — Черт, не собираешься, не так ли?

— Нет времени, — Роланд, который до этого рылся в ящике слева от раковины, направился к Эдди. С клещами в одной руке и ножом в другой. Эдди подумал, что это отвратительное сочетание.

Стрелок опустился рядом с ним на колено. Тауэр и Дипно стояли в гостиной, наблюдая за происходящим широко раскрытыми глазами.

— Корт дал нам один совет, когда мы были мальчишками. Мне тебе его повторить, Эдди?

— Если ты думаешь, что он поможет, конечно.

— Боль поднимается. От сердца к голове, боль поднимается. Сложи ремень сэя Эрона пополам и сунь в рот.

Эдди так и сделал, чувствуя себя круглым дураком и очень испуганный. В скольких вестернах он видел аналогичную сцену? Иногда Джон Уэйн прикусывал палку, иногда Клинт Иствуд прикусывал пулю, и вроде бы в каком-то телефильме Роберт Калп прикусывал именно ремень.

Внезапное воспоминание, удивительно яркое, возникло перед его мысленным взором, и ремень вывалился изо рта. Эдди даже вскрикнул.

Роланд, который как раз собирался промыть инструменты в антисептическом растворе, налитом в миску, озабоченно взглянул на Эдди.

— Что такое?