Темная Дейзи

Бабушка выглядит такой грустной: – Твои сестры вернулись с хэллоуинской вечеринки и легли спать, ничего не сказав. Мы с твоими родителями даже не знали, что ты пропала, до следующего дня – мы думали, ты все это время была у себя в спальне и понятия не имели, что ты выскользнула вслед за ними. Мой агент еще был здесь. Помнишь, он подарил мне доску для Скрэббла в ту ночь? Ты сыграла с ним тем вечером. Это последний раз, когда я видела тебя живой. Мы с ним нашли тебя на следующее утро. Твое маленькое изломанное тело выбросило волнами на берег бухты Блексэнд. Прилив во время, когда ты упала – что случилось по нашей изначальной версии – должен был унести тебя в море и вдоль берега. Но ты была прямо там, лицом вниз на песке перешейка, словно ты пыталась доплыть до Сигласса.

– Мы вызвали полицию, нас всех допросили. Они наведались к Конору и его отцу… поэтому этот глупец вскоре покончил с собой. Мистер Кеннеди нашел струйку твоей крови на фаре своей «Вольво». Конор взял машину без разрешения, поэтому Брэдли Кеннеди решил, что он случайно сбил тебя, когда ехал домой из паба. Он слишком напился, чтобы помнить, что никуда не ездил предыдущим вечером, и он сбросился со скалы в прискорбном порыве беспочвенного чувства вины. Его тело так и не нашли. Даже полиция поверила, что он виноват в твоей смерти. Тогда я пригласила Конора пожить здесь какое-то время. Его отец только что покончил с собой, а Роуз порвала с ним – хотя никто из нас не знал настоящей причины – и ему некуда было идти. Я не знала, что он тебя убил.

– Я не была уверена, что Конор придет, когда пригласила его в эти выходные, но я рада, что он объявился. Никто кроме него не знает худших вещей о нашей семье, и некоторые из них я бы предпочла унести с собой в могилу. Каждый, кто прожил достаточно долго, начинает беспокоиться о своем наследии, и мне не очень нравилось мое. Теперь семью Даркер будут помнить по правильным причинам. То, что Конор приплыл на лодке, оказалось сюрпризом, но я просто перерезала веревку, которой она была пришвартована, когда вы разошлись по кроватям.

– А я-то думала, что случилось с лодкой, – говорит Трикси. Она улыбается, но бабушка – нет.

– Когда я узнала, что случилось с тобой на самом деле, я поделилась этим с моей невесткой, твоей матерью. Я не сказала Нэнси, как я внезапно узнала правду – она уже выжидала причину вызвать санитаров – я просто сказала, что уверена. Тогда она призналась, что уже знала. Лили рассказала ей. Много лет назад. Твоя мать разразилась рыданиями и рассказала, что один из последних докторов, к которому она тебя водила в Лондоне, считал, что у тебя был шанс прожить дольше. Для этого нужна была бы революционная операция на сердце, но она никогда не рассказывала об этой информации, о выборе, о возможности, никому, по причинам, непонятным мне. Если бы тебе провели ту операцию, ты могла бы жить до сих пор.

– Я знаю, – шепчу я, но бабушка меня не слышит.

Я присутствовала в Сиглассе во время этого их разговора.

Вот откуда я знаю.

Я помню, как бабушка с матерью сидели за кухонным столом, пили чай и говорили о докторе, который мог бы изменить мою жизнь. Я помню, как Нэнси плакала, бабушка кричала, и помню, как ни одна из них не заметила меня, всхлипывавшую в углу комнаты.

Потому что они меня не видели.

Но, может, я всегда была здесь. Может, я никогда не уходила.

– Оказалось, что все знали о случившемся в тот Хэллоуин, кроме меня, – говорит бабушка. – Даже мой сын, твой отец. Они молчали, чтобы защитить твоих сестер, репутацию Даркеров и их будущее наследие. Поэтому-то ни один из них не заслужил ни пенни. Я не глупая и не слепая. Я знала, что мои родственники эгоистичные и злые. Но они отобрали тебя у меня, а затем солгали о случившемся, и я не могла простить их или Конора за это. Ты всегда была моей любимицей, дорогая. Ты вдохновила меня на написание моих собственных историй, ты подарила мне смысл жизни, и ради тебя мне хотелось становиться лучше. Они должны были заплатить за то, что сделали с тобой.

Чайник закипает и это звучит, как крик.

Бабушка бросает взгляд на поэму, написанную на кухонной стене.