Темная дикая ночь (ЛП)

Я моргаю сильнее, мыслями переносясь в сторону Оливера, но вместо наслаждения возможностью прикоснуться к нему, почувствовать его и ему принадлежать, мой мозг спотыкается об инстинктивную боязнь потерять то, что сейчас имеем, о неизбежные перемены, что ждут нас, и перспективу жизни без него.

– Лола, – произносит Оливер, и его голос звучит так тихо и так безэмоционально, что я не знаю, то ли он проверяет, как я после всего, что на меня вывалил Остин, то ли пытается вернуться к нашему разговору до этого звонка.

На панно изображена девушка, рисующая так яростно, что ее карандаш ломается.

– Мы можем обсуждать одну тему за раз? – спрашиваю я, наконец глядя на него. – Я как-то внезапно вымоталась, а тут явно важный разговор.

– Я и не ожидал, что ты будешь в состоянии обсуждать вчерашнее после… этого, – он кивает в сторону моего телефона и слегка улыбается.

– Не хочу сказать, будто нам не нужно поговорить. Просто я… – я вздыхаю, – сейчас не сильно для этого гожусь.

Он кивает. Его лицо спокойно, взгляд теплый и внимательный. Кажется, он действительно понимает. Но все же есть ощущение – даже если это вижу только я – что между нами что-то есть, какой-то слой, и будто я взяла этот прекрасный искрящийся момент, когда можно было все прояснить, и смазала грязной рукой.

– Я понял, – он засовывает руки в карманы джинсов, отчего те приспускаются, показывая верх его боксеров. Я смотрю поверх его плеча в окно, а он добавляет: – По одной теме за раз.

Я подхожу к дивану, устало плюхаюсь на него и провожу рукой по лицу. Иногда фантазировать, что у тебя все будет так, как захочешь, гораздо проще, чем принять реальность.

– Хочешь обсудить это? – спрашивает Оливер. – Восемнадцатилетнюю Куинн, я имею в виду, – быстро добавляет он. – Эта идея вынесла мне мозг. Такое ощущение, что они всерьез решили сделать любовную историю между ней и Рэйзором.

Моя леденящая паника тут же возвращается.

– Я знаю. Знаю. Блин, – я потираю лицо, чувствуя себя слишком потрясенной, чтобы прямо сейчас думать об этом. Наклонив голову, я спрашиваю: – А что, если мы поговорим об этом завтра по дороге в Л-А?

Он хмурится.

– Хочешь, чтобы я поехал?

Я колебалась лишь мгновение. Рациональная часть моего мозга машет предупреждающими знаками, в то время как эмоциональная настаивает, что он мне нужен рядом.

– Конечно, хочу, – отвечаю я. – Кто еще поможет не забыть имена и пихнет локтем, когда увлекусь рисованием на салфетках? Разве что ты не хочешь пое…

– Хочу. Просто подумал, почему ты не возьмешь кого-то из девочек.

Я слегка прищуриваюсь.

– Нет… Я хочу поехать с тобой.

Сглотнув, он кивает и смотрит в сторону.

– Ну тогда… конечно.

– Буду ждать тебя в шесть у магазина?

– Хорошо, – отвечает он. Он покраснел. Еще ни разу не видела краснеющего Оливера.

– Мне нужно как-то по-особенному одеться?

Мое сердце колотится со страшной скоростью, и я вспоминаю, как Харлоу уговорила меня пойти на банджи-джампинг [прыжок с большой высоты с эластичным тросом, обвязанным вокруг щиколотки – прим. перев.] и те пугающие и щекочущие нервы секунды перед нашим прыжком. Я прижимаю ладонь к груди, стараясь говорить обыденным тоном:

– Просто будь красавчиком для меня.

Оливер

Я редко беру выходные – на самом деле, с момента открытия магазина несколько месяцев назад не было ни одного – но сейчас они мне необходимы.

Выспавшись, я долго сижу на заднем крыльце и пью кофе, наблюдая, как на карнизе горлицы вьют гнездо.

Потом бегу несколько километров вдоль воды до Коув-бич и обратно.

Отгоняю машину на сервис и мойку.

Убираюсь в доме, принимаю душ. Ем и одеваюсь.

И позволяю себе весь день размышлять над тем, что же происходит между мной и Лолой.

Мне нужно понимать это без иллюзий. Я не хочу бездумно шагнуть с ней во что-то, и не только из-за того, что наша дружба – это нечто лучшее и важное в моей жизни, но и потому, что, хотя мы это и не обсуждали, я знаю: у нее не очень хороший романтический опыт.

Как-то раз Харлоу намекнула, что у Лолы было мало отношений – по большей части непродолжительных – что она, как правило, держала мужчин на расстоянии, и что ее легко спугнуть. Даже если я своими глазами не видел бы ее пугливую два дня подряд – у меня дома и вчера в магазине – это стало понятно после разговора с ее отцом, когда он подробно рассказывал о ней. Ее мать ушла, даже не попрощавшись, когда Лоле было двенадцать. Это как синяк у нее под кожей – он начинает темнеть, когда она позволяет себе иметь с кем-то слишком близкие отношения.

Магазин уже почти опустел, когда я пришел дождаться Лолу. Джо отлично справляется, но интуиция подсказывает мне не оставлять его одного на полный рабочий день.

– Пока тебя не было, где-то час назад приходил чувак с огромной коробкой Tortured Souls [серия комиксов – прим. перев.], – Джо смотрит, как я бросаю ключи на стойку и добавляет: – Отвратительно себя чувствую. Я уже видел за сегодня немало дерьма, но то меня реально напугало.

– Сказал мужик, проколовший себе член.