Темная дикая ночь (ЛП)

– Ага, вижу, – вчера вечером она предложила приехать ко мне – и до чего же охрененно было представить, каково это: отбросить все в сторону, упасть на кровать и, ни о чем не думая, заняться сексом – но ни за что на свете я бы не согласился. Я практически чувствовал ее вину и сожаление, но Лола понятия не имеет, чего хочет прямо сейчас. Она – одно сплошное эмоциональное минное поле и не та, ради кого я сейчас готов добровольно по нему пройти.

Джо обходит стойку и встает рядом со мной.

– И ты не подойдешь к ней?

– Не то чтобы это твое дело, Джо, но нет. Может, попозже, но кажется, она пришла сюда за книгами.

– Не понимаю вас обоих, – бормочет он себе под нос.

– Я не собираюсь беспокоиться из мнения человека, который весь вечер смотрит видео, как доят коров, а потом про мужиков, тянущих грузовики веревками, привязанными к их хуям, – шутить куда легче, ведь что еще я могу сказать? Сейчас я и сам не понимаю.

Часть меня – та, которая обожает Лолу и давно на ее стороне, что бы та не сделала – хочет взять на себя ответственность за все и чувствует, что я должен был предвидеть ее панику (по поводу работы и нас), что мне стоило бы быть более снисходительным к ее словам, и что ужин с Эллисон выглядел ужасно. Но тот разговор в ее комнате – когда она захотела, чтобы я просто слонялся где-то поблизости, пока она сосредоточится на работе – показал мне, как молода на самом деле Лола. Скорее наивна. Впрочем, я и так это знал, просто не думал, что мне это аукнется.

Полагаю, я и сам наивен.

Я очень хочу, чтобы Лола обрела всемирный успех, но меня по-прежнему сбивает с толку ее вывод, что я тут буду помехой.

И наверное, я больше чем немного задет. Я всегда был самым верным фанатом Лолы и ее самым громким болельщиком – черт, да я без конца носил футболку с «Рэйзором». Был самым преданным любовником… пусть это и продлилось всего неделю. Это больно, раз так легко от всего этого можно отмахнуться.

Но когда она рядом, я по-прежнему понимаю, что еще никогда так не хотел и не нуждался ни в ком. Это притяжение, почти физическая тяга быть к ней ближе. Одно осознание, что она здесь, в магазине, – и в груди словно поселяется рой пчел, гудящих и заставляющих вибрировать изнутри. Она распустила волосы и не накрасила пухлые губы. Я помню, как, лениво наклонив в сторону голову, она наблюдала за моими поцелуями вниз по ее телу, ощущение ее бедер у меня на плечах, мед ее вагины у меня на языке.

Подняв взгляд над комиксом, что она читает, и поймав меня на подглядывании, Лола несмело машет мне рукой. Я машу ей в ответ, затем поворачиваюсь и вижу, что прямо за мной стоит Джо, глядя то на меня, то на Лолу, после чего качает головой.

– Ну, это просто хуйня какая-то, – замечает он.

– Все нормально, – я вскрываю упаковку монет и бросаю их в кассу.

– Нормально? – переспрашивает он. – Неделю назад она вошла сюда и взобралась на тебя, как на дерево, а я сейчас ведет себя, будто ты тут библиотекарь.

– Сейчас все… сложно, – вздыхаю я. Я люблю ее, но прямо сейчас не хочу быть с ней. Мне нужно куда большее.

– Знаешь ведь, да, она ведь по-прежнему тобой увлечена?

Закрыв кассу, я бросаю на него раздраженный «это не твое дело» взгляд.

– Я знаю, Джо.

Но его это не останавливает.

– И?

– И я начинаю подозревать, она была права, когда беспокоилась, что мы все испортим, – отвечаю я. – Может, нам стоило бы оставаться друзьями.

Я здороваюсь с подошедшим покупателем, и Джо отходит в сторону, пока тот оплачивает покупку. Положив ее в пакет, я с улыбкой протягиваю ее ему. Джо тем временем не сводит с меня неодобрительного взгляда.

– А ты не забыл про ту часть этой теории, где ты в нее влюблен? – интересуется он.

Облокотившись на стойку, я провожу руками по лицу.

– Не забыл.

– Тогда какого хера ты тут делаешь, раз она сейчас здесь?

Я качаю головой и смотрю, как она с уставшим взглядом листает комикс, параллельно слушая кого-то по телефону.

– Джо, это не твое дело, и все не просто.

– Ты собираешься снова встретиться с Эллисон? – спрашивает он.

Мой желудок в ужасе подпрыгивает.

– Это был просто ужин.

Он понимающе кивает.

– Это типа как всю жизнь ешь шоколад Хёршис, и думаешь, что он вкусный. А потом однажды пробуешь Шпрюнгли [одна из старейших шоколадных марок в мире, сейчас выпускается компанией Lindt & Spr"ungli AG – прим. перев.], и такой: «Чуваки, Хёршис просто дрянь!»

Я поднимаю на него взгляд.

– Шпрюнгли?

– Местечко в Швейцарии и марка шоколада. У моих предков дом в швейцарских Альпах.

Теперь я поворачиваюсь к нему всем телом, уставившись на него во все глаза.

– Пиздец. Ты кто вообще?

Он со смехом отвечает:

– Ну, очевидно, не парень по имени Джо.

– Нет-нет, не говори мне, – я поднимаю руку. – Это попортит всю тайну.

Слегка пожав плечами, он направляется к кабинету. В это время звенит колокольчик, и входят Финн с Анселем.

– День добрый, Финниган, – приветствую я. – Не знал, что ты сегодня в наших краях.

От этого прозвища он бросает на меня агрессивно-снисходительный взгляд и снимает куртку.

– Взял недельку отдохнуть.

Ансель с улыбкой прерывает нашу светскую беседу.