Темная грань любви

И я промолчала об особенностях нашего союза — видимо, мой напарник не желает рассказывать, что попал под приворот. Стыдно? Что ж, я его понимала, никто не желает прослыть слабым, особенно среди друзей.

Мужчины оставили личные дела и вернулись к обсуждению случившегося.

Специально для меня, хоть и не просила, коротко рассказали о буране века, обрушившемся на эти края два года назад. Пошутив про магию снежных ведьм, я почти угадала — творец магической бури явился из мира льда и снега, умел ментально подчинять живых существ, превращая их в рабов. Настоящие снежные ведьмы помогли остановить буйство стихии, развенчав страшные слухи о себе. Армию из нечисти добивали уже кромешники, друзья Фроста.

— Если ваши зачистили местность, откуда взялся маг с посохом и его разношерстная шайка? А нежить? Кто создал ее? — Я не удержалась от естественных вопросов.

Фрост долго не отвечал на них. Молча и обстоятельно осмотрел наш «улов».

— И почему они начали нападать спустя два года? — высказал сомнения вслух Вебранд.

— Маг — некромант. А волоты и летуны под чарами подчинения — своеобразное наследство. Они могли спать магическим сном в одной из пещер и пробудиться, когда развеялась сила.

Логичная версия, она объясняет, почему их не обнаружили при зачистке — поисковые заклинания восприняли их как трупы.

Компания воинов Кромешной Тьмы несколько смущала, словно я не имела права находиться здесь, слушать их разговоры. Вроде бы меня признали напарницей, а все равно неловко, пожалуй, я чувствовала себя самозванкой. Странное чувство, ведь я никогда не страдала неуверенностью. Еще интересный момент: убегая от горбача, я думала, что не имею права умирать, когда цель близко, и есть зависимый от меня мужчина. Про цель понятно, последние несколько лет я живу ею. А какое мне дело до привороженного кромешника? Почему меня волновало, как он перенесет мою гибель?

Ответа нет, да и не до размышлений сейчас — на тракт опустился еще один магмобиль с давелийцами, и нас с Вебрандом отправили в Гретенград, заявив, что мы заслужили отдых, а с организатором и порабощенными им волотами они разберутся сами. Наших лошадей пообещали найти по маячкам на седлах и вернуть хозяину гостиницы. Если Вебранд еще колебался, то я обрадовалась предложению. А уж когда Фрост сообщил, что подбросит нас, и вовсе расслабилась.

Радовалась рано; прошло еще несколько часов, прежде чем мы сели в серебристый магмобиль и направились в город. В салоне приятно пахло древесной стружкой и хвоей, мужчины беседовали о чем-то мирно-расслабляющем, оставшееся у меня белое пальто оказалось универсальной защитой и грело душу, и я не заметила, как подкравшаяся усталость унесла в мир грез.

Проснулась я от насмешливого шепота:

— Неплохо двигается для служителя богини Матери! И смелый…

— Давай снимем?

— Нет, пусть тренируется, Вьюга — место суровое, выносливый жрец — это хорошо.

— А ведь ты еще не знаешь о его пристрастиях, — хмыкнул Вебранд. — Возьмешь в свой град кота в мешке?

Я тотчас перестала гадать, о чем речь, осознав, что моя голова покоится у кромешника на груди. Я сама улеглась на него? Или привороженный бесцеремонно заключил в свои объятия, когда уснула?

Отстраняться сразу не стала — послушаю еще немного, затем только выдам, что не сплю.

— Страшно представить грешки нового жреца, — мрачно произнес Фрост. — Седьмого за два года.

— Не напрягайся так, — хмыкнул Вебранд, — почтенный Нортем всего лишь любит поесть.

— Тогда в сравнении с предыдущими жрецами он святой, — обрадовался бородатый кромешник. — Шестой утопил заветы своей богини в вине и ягодных настойках. Четвертый пытался устроить в граде подпольные петушиные бои. Третий и вовсе заглядывался на чужих жен.

Судя по тону, для Фроста это самый страшный грех.

— Складывается впечатление, что в столичном храме сейчас идет чистка: всех неугодных и провинившихся отправляют в ваш град на проверку.

Фрост устало вздохнул и признался:

— Достало все! После этой зимы у нас восемь пар без благословения, две уже ждут пополнение в семьях. Если и этот жрец не подойдет, придется везти наших молодых в храм соседнего града. И Вьюгу засмеют.

— Весело у вас, — тихо прокомментировал Вебранд.

— Жалеешь, что поменялся со мной два года назад?

— Нет. Наши судьбы сложились бы иначе, и сомневаюсь, что мы встретились бы сегодня.

— Вот шмырь! — воскликнул вдруг Фрост. — Он грохнулся.

— А я предлагал снять его, — спокойно напомнил Вебранд. — Он жив?

Магмобиль пошел на снижение, я же сделала вид, что проснулась только сейчас. Любопытство уже ело поедом, требуя узнать, о чем говорят кромешники. Впрочем, догадывалась и так: обсуждали бедного жреца и его нежелание служить в Приграничье.

Почтенный Нортем пытался удрать из лазарета, выбравшись через окно своей палаты. Но карниз оказался недостаточно широким и вдобавок после дождя скользким. Несчастный свалился с высоты второго этажа.

— О богиня… Мать моя… — стонал бедняга, лежа среди фиолетовых первоцветов. — За что мне все это?

Заметив нас, Нортем попытался ползти. Сбежать покалеченным.