Глава одно из опаснейших кланов Пожирателей тихо, но выразительно, выругался. Почему-то ему резко расхотелось возвращаться на клановые территории. Нет, свои поймут, в этом лорд Аргос не сомневался, и вассалы никуда не денутся, но беременная жена в отвратительно-кровожадном настроении четвертый месяц.
— Повелитель, — чуть подавшись вперед, начал лорд Выпивающих, — помнится, вы говорили о дипломатической миссии в земли Серых псов…
— Помнится, лорд Аргос, вы отказались, мотивируя отказ наличием инстинкта самосохранения, — напомнил властитель миров Хаоса.
— Понимаете, — несколько замялся пожиратель, — мною не был принят во внимание факт, скорого появления наследника.
— О, понимаю, — посерьезнел повелитель. — Полагаю, пяти месяцев будет достаточно?
— Хотелось бы шесть, — робко улыбнулся лорд Аргос.
Арвиэль только кивнул в ответ.
— Если вы уже закончили, хотелось бы вернуться к моему вопросу, — произнес Эллохар.
Перо феникса дрогнуло в его руке, вырвалось из пальцев и вывело на отдельном листке:
Магистр Эллохар устало растер лицо ладонями. Спорить с дедом он не стал, понимал, что повелитель прав. Отчетливо понимал.
«Внушение сделал, — вновь вывело перо».
«На тему?» — написал вопрос Эллохар.
«Легенда о трех капельках слез» — весело ответил Арвиэль, и пририсовал символ «Хешисаи».
Даррэн усмехнулся, перевернул листок и вернулся к рабочим вопросам.
Перевод был условным, смысл некоторых слов утраченным — древний язык разрушенной империи Хешисаи, ныне его знали лишь единицы. В его семье утраченный язык знали все дети мужского пола.
Лорд Экнес откинулся на спинку кресла, трясущейся рукой вытер пот со лба. В ушах звенели слова демона «Почему вы, люди, так старательно уничтожаете то светлое, что еще сохранилось в вашем мире?». Хороший вопрос, и вместе с тем страшный. Пугающий. Вопрос, который вынуждал переосмыслить все сотворенное за прошедшую жизнь, сосчитать количество смертей, что несла врагам, недругам и тем кто подвернется под руку, родовая честь аристократа… Да, он убивал не раз, никогда не задумываясь о тех, кто принял гибель от его меча.
«Почему вы, люди, так старательно уничтожаете то светлое, что еще сохранилось в вашем мире?»
И снова словно наяву — огромные полные слез глаза юной целительницы. И его ладонь, горящая от удара.
«Каждая слеза женщины или дитя, и Тьма на шаг ближе к вашему миру… а мы идем по ее следам».
За вечерним чаем у госпожи Шилли собиралась вся семья и двое поверенных. Обсуждались дела, выручка задень, новые рецепты, места для новых хлебных лавок. Сейчас у семьи Шилли было пять торговых мест, одна пекарня, одна чайная, собственная мельница за городом, и растущий доход, на который не повлияла даже смена власти.
«Людям завсегда есть нужно» — не раз говаривала госпожа Шилли.
Я впервые оказалась присутствующей на этом чаепитии, но мне нравилось. Нравилось как Герман доказывал, что булки с маком у него идут лучше, а Сэм напротив, заявлял что не товар, в отличие от хлебцов с кунжутом, Алех с братьями не спорил, просто внес перераспределение товара — так большую часть булок с маком повезут завтра в булочную Германа, которая расположена в новом районе, где много семей с маленькими детьми и школа рядом, а к Сэму в старый, застроенный домами еще прошлого века район, повезут больше черного хлеба с засушенными фруктами и хлебцов. Записал, искоса взглянул на меня, сидящую рядом и потому видевшую все внесенные им изменения, улыбнулся, я улыбнулась в ответ.
— Госпожа Шилли, — старший поверенный господин Данес прервал спор братьев, — у вас сегодня на удивление восхитительный чай. Какой это сорт?
Госпожа Шилли посмотрела на меня, и с гордостью сообщила всем:
— Это Найриша готовила. Сама пью и пытаюсь определить, какие сорта чая были использованы.