Темная империя. Книга третья

Пропуская их в нашу квартиру, я все думала, как правильнее сформулировать просьбу, в итоге осторожно поинтересовалась:

– Тетя Франни, а вы вышивать умеете?

На это вдова булочника смерила меня внимательным взглядом и шепотом призналась:

– Найриша, ты меня пугаешь. – Однако увидев, мой умоляющий взгляд смягчилась и добавила: – Конечно, умею.

– Какие у вас тут интересные темы для беседы, – Герман снял куртку, – Ниран где?

Я указала на кухню и поняла, как больно мне сейчас думать и о брате, и о том, что произошло. Герман понял, потрепал меня по плечу и прошептал:

– Все наладится.

Уверенности в этом не было, причем никакой.

– Ниран сегодня хорошо поступил, – заметив мой подавленный вид, сказала тетя Франни.

Говоря откровенно, я не знала, как сказать, и потому сказала прямо:

– Нирану тяжело сейчас, ему против своих пришлось пойти.

– Тебе тоже, – возразил Герман.

Я опустила глаза.

Говорить о том, что я сегодня видела, и что думала, было стыдно. Но видят Боги, повторись все – я выступлю против магов. И не полумерой – как Ниран…

– Деточка, у тебя что-то горит, – оторвала меня от тягостных размышлений госпожа Шилли.

И забыв обо всем, я метнулась на кухню, чтобы со стоном отправить целую сковороду с пятью пирожками в мусорное ведро – на большее они не годились. Следом за мной вошли тетя Франни и Герман, и на кухне сразу стало тесно.

– Здорово, – поздоровался младший Шилли.

Ниран лишь кивнул. Но затем поднялся, склонил голову приветствуя тетю Франни и вновь рухнул на стул. Именно рухнул.

– И надолго она тебе магию заблокировала? – насмешливо поинтересовался Герман.

– Еще два часа, – прошипел брат.

– Аа, – Шилли хмыкнул, – так ты тут вроде как совесть изображаешь, да?

Ниран не ответил, но стало ясно, что да.

– Брось, – посоветовал Герман, – это же Найри, если она так поступила, значит так надо было, а если так надо было, то совесть ее не мучит.

К сожалению, я, поместив сковороду под струю воды, от чего вся кухня тут же наполнилась паром, была вынуждена признать:

– На самом деле можно было иначе, просто не было времени, и я знала, что нужна профессору Лориесу и…

– То есть тебе стыдно? – уточнил Ниран.

– Очень, – я выключила воду, вновь поставила сковороду на огонь, повернулась к брату и раз в сотый, наверное, сказала: – Прости.

И никак не ожидала, что он вдруг вспылит, и, вскочив, заорет на меня:

– Значит «прости», да? То есть тебе просто стыдно, но ты даже на мгновение не можешь представить, что чувствовал я, скованный и лишенный магии, когда ты помчалась на улицу, в компанию одуревших от собственного могущества магов! Ты хоть понимаешь, что я чувствовал, Найри?!

Мне было неприятно, что брат кричит на меня, и в этот момент я очень порадовалась присутствию и госпожи Шилли и Германа. Впрочем, я все равно ответила Нирану и ответила честно:

– Я – целитель, мне ничего не угрожало…

Ниран, вскинув руки, словно призывал небо в свидетели, рухнул обратно на стул, простонал и тихо сказал:

– Дура.

Вспыхнув, я чуть не забыла о том, что сковорода уже раскалилась. К счастью, здесь была тетя Франни. Отодвинув меня, она вымыла руки, налила на сковороду масло, и поставила жариться четыре, а не пять пирожков, как я обычно ставлю, на мой удивленный взгляд пояснив:

– Так бока лучше подрумянятся.

Герман же, присев на подоконник, вдруг спросил:

– Найри, ты искренне веришь, что маги ничего бы тебе не сделали?

Вернувшись к столу и начав раскатывать тесто, я ответила:

– Я – целитель, Герман, целители неприкосновенны для любого мага, это аксиома.

На кухне вдруг стало тихо, и в этой тишине, я успела раскатать пять кружочков теста. И тут Ниран сказал:

– Найри, а ставить Метки Смерти на детей разве не запрещено?

Скалка выпала из моих рук, примяв очередную заготовку для пирожка.

– Или может магам можно нападать на кварталы торговцев? – задал следующий вопрос брат.

Я сглотнула, продолжая смотреть на стол.

– Найриша, – голос Нирана теперь стал издевательским, – ты тут так старательно привыкаешь к новой жизни, пирожки печешь, носки вышиваешь, на кухне, не знаю, заметила ли ты, но я заметил – убираешься без магии, а сама, своими руками. Ты приняла новые правила новой жизни во всем, что касается бытовой сферы, но ты никак не можешь понять – наш мир, мир господства магов, рухнул! И теперь нет тех, веками устоявшихся правил, которые запрещают ставить Метки смерти на детей и насиловать молоденьких красивых целительниц! Нет правил, Найри! Нет больше наших законов! Ничего нет!

Хорошо, что с нами были госпожа Шилли и Герман, очень хорошо, иначе я разревелась бы, а то и скатилась до истерики. Больно. Очень больно стало, Ниран же еще и добавил: