Темная империя. Книга третья

И властитель Ада понял, что может помочь лишь одним:

«Дыши, Рэн!»

Демон мотнул головой, словно пытался стряхнуть с себя предупреждение и захрипел.

Таэлран не понял, что произошло, просто в какой-то момент боль прекратила нарастать и потекла по когтям демона черными тягучими каплями Тьмы. Эллохар захрипел, дернулся, но не отступил, ломая тело полубога.

Демон и полубог!

Огромный крылатый монстр и золотоволосый смуглый дроу, казавшийся сейчас сломанной куклой…

Лишь казался. Таэлран сам не мог понять, откуда вдруг взялись силы, откуда пришла мощь, но тело, неожиданно отяжелело, отросшие в мгновение руки ударили демона. Вроде легко, лишь пытаясь оттолкнуть… А удар снес монстра на сотню шагов, оставляя Таэлрана упавшим на колено, и обнимающим вспоротую грудь, в попытке остановить кровотечение…

А вместе с силой пришла злость! Невероятная, неистовая, чуждая ему ярость, которую Золотой никогда прежде не испытывал! Ярость самой Тьмы!

Но Кахейтис даже не смог осознать этого в полной мере, как ударил огонь – в бой вступил Тьер. А затем, не успевшего прийти в себя жреца, ударил спикировавший с неба СеХарэль. Взмах сверкнувшего от всполохов пламени меча и ноющая болью грудь пробита насквозь пылающим клинком. Таэлран упал, а подняться ему не позволили – Арвиэль ударил черными песками Хаоса, и те, словно клинок, перерубили тело Золотого надвое, оставив полубога орать от невыносимой боли…

– Что-то мне это все не нравится, – вдруг прозвучал совсем рядом грубый голос высшего демона.

И Таэлран увидел стоящего над ним монстра Ада, в котором лишь глаза напоминали лорда Эллохара.

– Не нравится что именно? – вопросил занесший огненный меч для удара Тьер в черной, непроницаемой маске Бессмертного.

– Да все это, – демон глянул влево и хрипло сказал: – Дед, не надо.

Второй высший демон появился в человеческом образе, и его рука была вскинута – Арвиэль собирался нанести решающий удар.

– Это полубог, Рэн, – прорычал он. – И его сила пробуждается. Он чуть не убил тебя!

Но громадный демон лишь поморщился, и повторил:

– Что-то мне это все не нравится. Он один, и он просто неопытный мальчишка. Это избиение младенца, дед, это неправильно.

Тело Кахейтиса, плавно сошлось, возвращая полубогу целостность. И Таэлран мог бы ответить, но… не стал. Он лежал на земле грязного человеческого королевства, и смотрел в небо широко распахнутыми глазами… Небо оказалось на удивление чистым, нежно-голубым…

– Рэн, – властитель Миров Хаоса пришел в ярость, – жалость в отношении врагов недопустима!

Но демон, пожав могучими плечами, от чего шевельнулись громадные синие огненные крылья, произнес:

– Да какой он нам враг? Пацан просто любит и борется за свою любовь. Дед, это не Тьма, той плевать было на всех кроме себя, а жрец, ты сам это видел, сделал все, чтобы спасти брата.

И вдруг вздрогнул, нахмурился, и удивленно спросил:

– Найриша, дыхание мое, что случилось?

Замерли все присутствующие, Кахейтис приподнялся на локтях, удивленно глядя на демона.

– Слышу… – произнес тот, видимо сам потрясенный данным фактом. – А ты еще не поняла?

Он продолжал этот странный диалог, но уже молча. Молча и все сильнее хмурясь. Затем, на лице демона отразилась странная задумчивость. Секунда, другая.

И неожиданно, вспыхнув огнем, Эллохар уменьшился, вновь став темным лордом, после чего улыбнулся всем присутствующим, и весело сообщил:

– Все, дилемма решена – не будем его убивать!

– Что?! – хрипло переспросил властитель Ада.

– Ты уверен? – мрачно поинтересовался Тьер.

– И это говорит наследник Хаоса. Рэн, позор на мои крылья! – психанул СеХарэль.

Но проигнорировав все вопросы, магистр Смерти задал свой:

– Дед, а где женщина этого, – он кивнул на Золотого жреца, – который мужик?

Мрачный Арвиэль сухо ответил:

– Сбежал. Нарушил мой приказ оставаться в Западном королевстве. В данный находится в Мраке.

– Жив? – с тревогой спросил Эллохар.

– Да, – сказал, как сплюнул повелитель Ада.

Улыбнувшись ему, принц Хаоса протянул руку Таэлрану и весело произнес:

– Поднимайся уже. Баба твоя в Мраке, а там местечко гиблое, так что лучше поспеши, серьезно.

Потрясенный Золотой жрец помощь принял, поднялся. А затем, сам не веря, что это говорит, спросил:

– Почему меня убивать нельзя?

Он не ожидал ответа, да и никто не ждал, но Эллохар вполне серьезно пояснил:

– Ты полубог, а значит способен создавать целые миры. Я так догадываюсь, что боги редко пользуются данной силой, предпочитая уничтожать чужие, вместо того, чтобы строить свои. Ломать не строить, в общем, в этом вы и люди одинаковы. Но, когда убивают бога, эта нерастраченная сила пытается реализоваться, и создает мир в мире. Как в Хаосе.

– Проклятые пески… – простонал Арвиэль, осознав, о чем говорит внук.

Недоуменно глянув на него, Золотой жрец вновь обратился к Эллохару:

– Но я убил мать… Ничего не произошло.

– Кто знает, – магистр Смерти грустно улыбнулся полубогу. – Тьма столько всего натворила, что, вероятно, божественная сила давно покинула ее. Впрочем, богиню давно сил лишили, то что ты впитал, были лишь крохи, а вся ее мощь ведь заперта в Бездне.