Темная лошадка

Росту он был такого, что ему пришлось буквально сложиться пополам, чтобы поместиться в «Мерседес». Какой контраст с красивым, элегантным Доном Джейдом! Рыжий клоун, которого накормили гормоном роста. Конопатый, рыжеволосый, тощий как глиста. О Майкле Берне я прочла достаточно и знала, что в начале девяностых он был заметной фигурой в профессиональном скаковом спорте и выступал на жеребце по кличке Ирокез. Потом владельцы Ирокеза продали кому-то жеребца, и с тех пор крупных побед у Берна не случалось.

Когда случай свел его с Треем Хьюзом, хозяином Звездного, Берн в каком-то интервью заявил, что на Звездном вернется в большой спорт. Однако Звездный вскоре оказался у Дона Джейда, и звезда Майкла Берна опять померкла.

– Еще раз – на кого вы работаете, Эстес? – спросил он, оглядывая дорогую машину. – Вы из страховой компании? Или из полиции?

– Много ли полицейских разъезжают на «Мерседесах», мистер Берн? – спросила я, позволив себе легкий намек на насмешку. Потом закурила французскую сигарету Шона и выпустила дым в лобовое стекло. – Я частный детектив; ведущее слово частный. Вам, мистер Берн, беспокоиться не о чем. Если, конечно, вы ничего противозаконного не совершили.

– Я ничего плохого не делал, – ощетинился он. – У меня честный бизнес. Обо мне не ходят истории, будто я убиваю лошадей ради страховки. Это – к Дону Джейду.

– Вы думаете, Звездного убили по его распоряжению?

– Я знаю, что он сделал это сам.

Пока он говорил, я наблюдала за ним краем глаза, а для ответа выбрала скучный, ровный деловой тон.

– Вам есть чем подкрепить свои слова? Может, какие-нибудь улики?

Его рот скривился в кислой гримасе.

– Джейд слишком хитер. Всегда заметает следы. Вот, к примеру, вчерашняя ночь. Никто не подумает, что Джейд имеет к этому отношение, но лошадей-то моих выпустил он!

– Зачем бы ему?

– Потому что я перешел ему дорогу. Я знаю, что он за птица. Такие, как Дон Джейд, позорят наше дело. Проворачивают сомнительные сделки, сманивают клиентов, убивают лошадей. А все смотрят сквозь пальцы, пока по ним самим не ударит. Кто-то должен что-то предпринять!

– Трей Хьюз когда-нибудь подъезжал к вам насчет того, чтобы сделать что-нибудь со Звездным?

– Нет. Пока Звездный был у меня, он делал большие успехи. По моему мнению, на Кубке мира у нас были все шансы. Да и в любом случае к подобным аферам я отношения никогда не имел и не имею.

– Почему Хьюз забрал у вас коня?

– Его Джейд уговорил. Он вечно переманивает клиентов.

– Это никак не было связано с тем фактом, что вы не побеждали?

Берн злобно посмотрел на меня.

– Мы шли к победе! Это был вопрос времени!

– Но Хьюз не желал ждать?

– Вероятно, Джейд напел ему, что сделает это быстрее.

– Ну, теперь-то Звездный уже нигде не победит… А никто не намекал, что у Джейда в конюшне творится что-нибудь не то?

– Про Джейда всегда ходят слухи. Он ведь и раньше такое делал.

– Биография мистера Джейда для меня не секрет. Но всякий раз это были всего лишь слухи?

– Да бросьте! – опять ощетинился Берн. – Что-то за ним есть. А иначе как ему удалось оттянуть себе ту конюшню, что строит Трей?

– Благодаря личным заслугам, добрым делам, дружбе, наконец…

Ни одно из моих предположений не сработало. Берн только фыркнул.

– Вы работали у Трея Хьюза, – решила я зайти с другой стороны. – О нем тоже ходили какие-нибудь слухи?

– Сколько угодно. Выбирайте: употребление наркотиков, шашни с чужой женой…

– Неожиданное получение наследства? – продолжила я.

Берн предпринял неудачную попытку откинуться на спинку кресла и пристально посмотреть на меня, но лицо у него сделалось примерно как у Джилл Морон, когда та пыталась решить, как себя со мною вести.

– Думаете, он сам убил мать?

– Ничего я не думаю. Просто спросила.

Он с минуту помолчал, потом рассмеялся:

– У Трея духу не хватило бы. Когда он говорил о Салли, то аж заикался. Боялся ее как огня.

Я не стала уточнять, что духу Трею нужно было ровно столько, чтобы нанять кого-нибудь вместо себя. Перепоручение важных дел абсолютно естественно для того, кто всю жизнь успешно уклонялся от любой ответственности.

– Значит, на эту тему никаких слухов до вас не доходило? – спросила я.

– Острят за его спиной, но никто по-настоящему не верит. Для Трея день прожить по-человечески – непосильный труд. Он в бумажнике своем порядка навести не может, не то что составить план убийства и успешно его выполнить. И потом, в ту ночь, когда ему сообщили о смерти матери, он был не один.

– Да? И с кем же?

Берн отвел взгляд.

– Какая разница?

– Разница есть, если этот человек – фактически соучастник убийства. Хотите, чтобы я начала расспрашивать каждого встречного на ипподроме, бередить старые раны, ворошить старые сплетни?

Берн напряженно смотрел в окно.

– Ну что ж, начинаю гадать, – сказала я. – Может, с ним были вы? Это придало бы старому сюжету новый поворот, не так ли?

– Я не «голубой»!