Темная луна

– Война! – сказал Рахис, тяжело вздохнув. – Грабежи, поборы, конфискации, мне приходилось давать деньги солдатам, чтобы они не разрушили здесь все до основания. Мы еще можем считать, что нам повезло. Если бы твоя подруга Магрета не появилась здесь во главе армии, нам пришлось бы ютиться в шалашах. А с тех пор, как вернулся Иггур, нас обложили такими податями, что стало просто невозможно вздохнуть. Посмотри, я расписал, куда ушел каждый гринт. И все же мы гораздо удачливее остальных. – Он перечислил дюжину семей, у которых не осталось ничего, кроме земли.

Карана со вздохом закрыла книгу.

– Когда будет следующий сбор податей?

– Весной, – ответил Рахис.

– И сколько мы должны заплатить?

– Пятьсот сорок таров, – угрюмо сказал старик. Карана побледнела:

– Еще столько же нужно на строительство. Что ж, спасибо, Рахис.

Он кивнул и вышел, едва переставляя ноги. Карана осталась сидеть, опустив голову на книгу.

Шанд разыскал ее через час. Он положил ей на плечо руку. Карана неприязненно взглянула на него и отстранилась: она все еще была на него зла.

– Хуже, чем ты думала?

– Гораздо хуже. Мы почти разорены. Весной придет сборщик податей, тогда всему конец. Мне придется отправиться к ростовщикам. Даже не представляю, какие они сейчас запросят проценты.

– Думаю, все сто. У тебя есть что-нибудь, что можно продать?

– Почти ничего. Все сколько-нибудь ценные вещи уже проданы или украдены. Сейчас сотни семей распродают свое имущество за гроши, так что выручить приличные деньги за старые вещи невозможно. К тому же я еще задолжала тебе, и Лиану, и Малиене, страшно подумать сколько.

– О том, что должна мне, можешь забыть, – сказал Шанд.

– Мы уже говорили как-то на эту тему, – резко ответила Карана. Зависеть от великодушия Шанда стало для нее теперь просто пыткой. – Я заплачу свои долги. – «Но как?» – с ужасом подумала она.

– До весны еще далеко, неизвестно, что случится за это время, – приободрил ее Шанд. С тех пор, как они покинули Туллин, он вел себя так, словно между ними ничего не произошло. – Твое вытянутое лицо никого не порадует. Они так готовились к возвращению хозяйки, не порти им праздник. У них тоже были тяжелые времена. Ты должна улыбаться и подавать пример остальным, несмотря ни на что.

– Я-то знаю, что принесет весна! – сказала Карана. – Удача от меня отвернулась. Но ты прав. Предаваться отчаянию в собственном доме непозволительно. Я буду трудиться больше всех, чтобы восстановить Готрим.

Вечером устроили пир из лучших припасов, которые имелись в доме. Но все равно стол не ломился от разнообразных яств. Зато было много чеснока, диких трав и горчицы, вина тоже хватало. Все крестьяне пели и плясали до полуночи. А после этого Лиан даже рассказал Предание. Это было не самое лучшее выступление в его жизни, но готримские крестьяне никогда не слышали ничего подобного и простили юноше кислый вид.

Карана наконец-то оказалась дома, она не сразу осознала это в полной мере. Шанд еще никогда не видел Карану в ее поместье, среди верных челядинцев; девушке нравилось быть в центре внимания, и роль хозяйки ей вполне подходила.

Было далеко за полночь. Вечеринка закончилась, и все отправились спать. Карана устало поднялась по лестнице в свою комнату на верхнем этаже под самой крышей. На потолке там виднелись протечки, а половые доски растрескались. Ковры и подсвечники со стен пропали, но длинные узкие витражные окна выходили на восток, юг и запад, так что днем здесь все равно было светло и нарядно. Служанка постелила свежие простыни на широкую деревянную кровать. У изголовья стояла ваза с зимними фиалками.

Целый год Карана мечтала оказаться в своей постели. Правда, ей хотелось делить ее с Лианом, но он остался внизу в одной из комнат для гостей. Она разделась, бросила одежду в корзину, умылась холодной водой и забралась в кровать на самую середину.

Карана так и не смогла заснуть. Через час она снова встала, дрожа от холода, разобрала свою сумку, отложив в сторону дорожные вещи. Затем расчесала волосы и посмотрела на себя в зеркало. Ее взгляд упал на серебряную цепочку, подаренную ей Лианом в Катадзе в то счастливое для них время. Эта была самая дорогая для нее вещь.

Она сняла ее, опустила вначале на одну ладонь, затем на другую. Бедная потемневшая безделушка. В некоторых местах серебро еще поблескивало. Она потерла цепочку каким-то грязным платком, но это ничего не дало. Карана натянула рубашку, спустилась вниз и стала рыться в буфете в поисках специальных щеток для чистки серебра, ставших бесполезными после того, как из дома пропали все ценные вещи. Наконец она нашла то, что искала, и принялась чистить цепочку.