Темная луна

– Об Иггуре, Мендарке, не говоря уж о дзаинянке Хеннии! За этот год она дюжину раз переметнулась от одного к другому. Изворотливая, как все ее соплеменники.

Лиана передернуло, и он отвернулся. Карана попыталась сгладить неловкость:

– Такова неисправимая человеческая натура, как тебе должно быть известно.

– Я действительно собираюсь уехать домой, подальше от этих склок. Я так же не могу жить без Туллина, как ты без своего поместья.

– Ты уже разговаривал с Мендарком о том, что случилось в Чантхедской библиотеке?

– Его корабль еще не подошел.

Шанд снимал дешевую лачугу, которая снаружи выглядела сырой и убогой, особенно под серым зимним небом Туркада. Она была расположена недалеко от того дома, где он выхаживал Карану в прошлом году.

«Ну и дыра», – подумал Лиан, хотя еще год назад этот дом показался бы ему дворцом по сравнению с его студенческой конурой.

– Интересно, они слышали в Туркаде о том, что стены можно красить?

– Ты за это заплатишь? – холодно спросил Шанд.

– У меня нет денег.

– Тогда помалкивай. И вообще, будь осторожен и держи язык за зубами. Нам не стоит привлекать к себе чей-либо интерес. Союзы, которые были заключены в разгаре битвы в Катадзе или посредине Сухого Моря, вряд ли сохраняют силу здесь, когда в распоряжении Иггура снова оказались многотысячные армии.

– Напыщенный дурак, – выругался Лиан.

Карана хотела что-то сказать, но сдержалась. Она всегда ненавидела Туркад. И если оставшаяся часть недели пройдет в такой же атмосфере, пребывание здесь станет невыносимым.

Однако когда они вошли в дом, комнаты Шанда оказались хорошо обставлены и довольно уютны. Распрощавшись с друзьями, Малиена отправилась к Тензору, а Карана с Лианом остались у Шанда, во всяком случае так не надо было тратиться на гостиницу. Она много раз думала о том, чтобы продать серебряную цепочку, но не могла заставить себя расстаться с ней – все-таки это был подарок Лиана. Каждый раз, глядя на нее, она вспоминала о том, как поднималась на Великую башню. И о ночи, которую они провели после этого.

Карана в основном коротала время за счетными книгами. Ее мысли были целиком заняты восстановлением и перестройкой Готрима. Она мечтала о том, как снова разобьет на холме сады, вырубленные под корень, хотя на это у нее не было ни гринта. Тем не менее составление планов и проектов приносило ей удовлетворение, раньше ее ничто так сильно не увлекало. Это было что-то настоящее, созидательное.

Лиан чувствовал себя совсем подавленным. Ему невыносимо было находиться под одной крышей с Шандом, не скрывавшим своего недоверия. Так как делать было нечего, он пошел бродить по городу. На улице оказалось еще противнее из-за жуткой погоды. У Лиана не осталось ни гроша, и ему пришлось выступать в кабаках, чтобы заработать себе на пару кружек пива, но слушателей здесь интересовали только самые похабные байки. Он вернулся поздно в еще более мрачном настроении.

– Где ты был? – спросил Шанд, как только открылась дверь.

– Выступал в тавернах, зарабатывая на выпивку.

– Надеюсь, не со своим «Сказанием о Зеркале»!

Лиан разозлился и стал огрызаться, затем прошел в соседнюю комнату и забрался в постель. Он начинал ненавидеть Шанда.

– Этот красавец опять за свое! – не унимался Шанд. – Выбалтывает наши секреты в каждом кабаке!

– Ты что, слышал, о чем он говорил? – ядовито спросила Карана.

– Я знаю его, Карана!

Ничего не изменилось ни на второй день, ни на третий. Лиан в очередной раз надел куртку, собираясь уходить, но тут его остановил Шанд.

– Тебе лучше остаться дома, – сказал он. – Сейчас не самое подходящее время, чтобы шляться по тавернам. Того и гляди, влипнешь в какую-нибудь историю.

– Я по горло сыт твоими подозрительными взглядами.

– Доверие нужно заслужить! – отрезал Шанд.

– Твое доверие не может заслужить ни один дзаинянин! Я уже в этом убедился. Ты попрекаешь меня моим происхождением с нашей первой встречи.

– И я оказался прав! – закричал Шанд. – Я говорил Каране еще в Туллине...

– Шанд! – сказала Карана, но было слишком поздно.

– Наконец-то ты в этом сознался, лицемер проклятый! Мне все известно. Я слышал, как ты предала меня в Туллине, Карана. Как ты могла?

Карана вскочила, перевернув стол. Свеча полетела на пол. Шанд кинулся поднимать ее.

Лиан смерил их обоих гневным взглядом и вышел, громко хлопнув дверью.

Карана была в отчаянии.

– Мне этого не вынести, – рыдала она. – Два самых дорогих мне человека готовы вцепиться друг другу в глотку.

Шанд был не склонен идти на уступки.

– Я предупреждал тебя. Мне уже приходилось сталкиваться с людьми, чьим сознанием кто-то овладел.

– Я предпочитаю доверять своим чувствам. Прекрати унижать Лиана, оставь его, в конце концов, в покое.

– Ты не можешь судить объективно.

– А ты? – парировала она. – Чтоб тебе пусто было, Шанд, ты просто зловредный мерзкий старикашка.

Шанд был обескуражен. Он вышел в другую комнату и закрыл дверь.

Через час он вернулся.

– Прости, Карана, я поступил глупо.

Она грустно взглянула на него, взъерошила рукой волосы и снова углубилась в расчеты. При свете свечи пряди, падающие ей на лоб, отливали красным золотом.